Звезды для командора - [27]

— Привет Миша, это Ленчик.

— Сколько лет, сколько зим! Что это нашего Ленчика не видно, не слышно? Куда пропал, что не заезжаешь?..

— Дела, дела, дела идут — контора пишет… Ты вот что, Мишаня, как только если интересный кадр сегодня иди ночью прибудет, ты мне звякни, я весь день у себя буду.

— Желательно со стажем и вусмерть?

— Молоток, с ходу хватаешь, как щука. Но мне нужен фраер, чистый кадр, а не блатота… Правильно понял, звякнешь?

— Конечно, какой базар-вокзал, начальник, все будет путем, все тип-топ и в дамки!

— Ну так давай, шевелись, привет!

— Привет!

Ну этот не упустит, если подобающий клиент появится, все будет о, кей. Ну а теперь еще мозгами раскинуть… Кто бы мог помочь в этом столь трудном деле, столь хлопотном?..

— Алло? левобережный отдел милиции?

— Да!..

Ну и голосу дежурного, видать не просыхает…

— Это майор Потапов, из ОУГРО, живо мне начальника Шехера.

Начальник левобережного отдела милиции капитан Шехер Вадим Яковлевич был большой любитель нарушать социалистическую законность, а потому и был назначен на толь трудный и неблагодарный пост. В бытность свою, товарищ Шехер, еще недавно бывший майором и работавший в Первомайском отделе милиции, то есть почти в самом центре города Омска, избил сына директора ЦУМа, товарища Цукермана и как оказалось, папа был другом начальника УВД… Начальника Шехера… Кто же знал, у этого мерзавца на лбу не написано, чей он сын, паспорта у него не было, а напившись в ресторане, голыми скакать по залу стали… Вот и пришлось власть употребить… Другого бы за сынка-то в область перебросили, а Шехера лишь на Левобережье, укреплять законность и так далее. Дядя у него в обкоме партии, хе-хе, не самый главный, но и не последний. Только звезду и потерял… Цукерман, он и в Африке Цукерман, за то влили ему как! ремнями… вся срака в гербах советских была, ха-ха-ха-ха!..

— Товарищ капитан, какой-то Потапов из городского угро беспокоит…

— Алло, Ленчик, это ты или двойник?

— а ты все шутник, все шутишь и смеешься?..

— Да что со мной случится. Ну а тебе что понадобилось в наших богом и начальством забытых краях? Очень интересно…

— Ориентировки еще не было, да может и не будет, я тебе по секрету, ищу я тут космонавта одного, настоящего, не кличка, пропал вчера, так его бить не надо, а сразу ко мне звонить и я примчусь.

— А он че, выпивает? Если к нам может попасть, а иначе как мы его поймаем?..

— Он паскуда не то что выпивает, он наверно еще ни разу не просыхал, как первый раз вмазал. Одним словом — бдительность и сразу мне звонок. А за мной не заржавеет. Лады?

— Лады.

Ну и хорошо, если че эта гнида и поймает, то точно не позвонит, но зато у него там болтун на болтуне и болтуном подгоняет…

Так я тебе и позвонил, вот уж хрен! Такой козырь выпадает не часто, тут если самому космонавта доставить пред ясные очи начальства, то можно и назад, а то и в Управление!.

— Дежурный! Тревога! Весь наличный состав ко мне в кабинет!..

— Есть тревога!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Семен Семенович Ярков не сводил глаз со своего кумира. Кумир висел на стене кабинета и казалось, спрашивал сочувственно и презрительно у Семена — ну как мол, заданьице, справишься?.. Это тебе не диссидентов ловить в университете среди студентов и не мозги прочищать болтливым рабочим номерных заводов. Это будет на много, потрудней и поинтересней, ну и награда повесомей, позначительней…. Семен еще раз взглянул на портрет Железного Феликса и скорчив самую наипаскуднейшую рожу, какую только мог скорчить, отвернулся к другой стене, противоположной. Оттуда на него смотрел мягко и всепонятливо товарищ Андропов, председатель конторы, где Семен изволил работать в должности начальника отдела, одного из отдела государственной безопасности СССР. А задание было на первый взгляд простое, но это только на первый — перехватить у милиции, у опера Потапова, космонавта и доставить его на военный самолет, как установлено группой подслушивания, борт 748 к 9.00 часам завтрашнего утра. И начальство расщедрилось — все оперативные группы КГБ были сняты с работы и брошены на решение этой задачи. Остался без присмотра диссидент Иванов, печатающий одним пальцем на старенькой печатной машинке очередное письмо-протест в организацию советских женщин; и валютчик-спекулянт Петров, приобретший у монгольских студентов 18 (восемнадцать тугриков) с неизвестной пока целью; и предположительный изменник Родины во время Второй Мировой, которая фактически Великая Отечественная, основание — подходящий возраст, фамилия с украинским окончанием (на "О") и интерес к книгам об этой самой великой Отечественной… Семен покосился на телефон и тот как будто почувствовал, почуял интерес хозяина, взял и негромко звякнул.

— Первый слушает.

— Первый, первый, докладывает девятнадцатый — "Медведь" сделал звонки "Трахальщику", "Костолому" и жене, "Лысый" обрабатывает гостиничных, "Рыжий" ресторан. Какие будут указания?

— Девятнадцатый, продолжайте наблюдение и подслушивание, в случае появления новых данных немедленно докладывать мне. Отбой.

В трубке раздались гудки. Семен аккуратно положил ее на место и потянувшись всем телом, громко хлопнул обоями ладонями по стоику. На призывный стук немедленно появился секретарь, длинный и худой лейтенант Сашкова.