Звезды чужой стороны - [23]
– А контроль на что? – спросил Комочин.
– А башка на что? – отпарировал он. – Верно, там, на контроле, немцы проверяют строго. Но ведь стреляет по щиту бригадир – сдает, значит, им свою продукцию. Ну, дядя Фазекаш и приловчился… Словом, сходило с рук. Много им орудий с такими щитами повыпускали. А недавно попались. С фронта щит на завод прислали, весь иссечен осколками, как решето. Хорошо, свой парень в заводской охране, вовремя предупредил. Смотались сюда всей бригадой… А то не миновать бы мешка с хреном.
Я не понял и переспросил:
– Мешок с хреном?
– А то не знаешь! – он испытующе посмотрел на меня. – Натягивают на голову – не задохнешься, так уж глаза обязательно выест.
– И давно вы уже здесь, в погребе? – спросил Комочин.
– Побольше недели.
– А если хозяин застукает?
– Не застукает.
– А вдруг?
– Да знает он… Дядька мой. Сам нас сюда привел.
Янчи склонился к лампе, подкрутил фитиль.
– Что думаете делать дальше? – подкинул капитан новую веточку в угасавший костер беседы. – Так до конца войны и просидите?
– Да вот, спорим все. Один говорит так, другой этак.
Я вставил осторожно и, мне казалось, очень ловко:
– А Бела-бачи как, интересно?
И все испортил! Янчи нахмурился:
– Ну вас! Хватит болтать!
Капитан Комочин окатил меня взглядом, полным холодной укоризны. Но я еще не хотел признавать поражения:
– Нет, послушай, ты меня не так понял…
– Спать! – перебил Янчи. – Кому сказано!
Я прилег рядом с капитаном и почти сразу же задремал.
Не знаю, сколько я спал. Вероятно, часа два. Проснулся от громкого разговора. Опять Черный. Стоял перед осколком зеркала, прислоненным к бочке, и тщательно причесывал свои густые черные волосы.
– Эх, жаль, бритвы нет – снял бы щетину… Ну, ничего, сойдет и так!
Фазекаш сладко потянулся, зевнул:
– Зря ты! Все равно у тебя ничего не выйдет.
– Вот верно! – поддержал его, улыбаясь Янчи.
Черный поплевал на ладонь, пригладил ею волосы, спрятал осколок зеркала и расческу в карман пальто – оно висело на стенке между двумя бочками.
– Спорим! – предложил он и протянул руку. Но охотников не нашлось, и он самоуверенно ухмыльнулся: – Будьте спокойны! Тут главное все время менять тактику. Сегодня – робость, завтра – кавалерийский наскок.
– С Аги этот номер не пройдет, – убежденно сказал Янчи.
– А что Аги? Что Аги? Только нам здесь кажется. А на самом деле – ха!
– На, бери, время уже. – Фазекаш протянул ему пистолет. – Ухаживай. Но заруби на носу: если она на тебя нажалуется, голову сниму. Не на чем будет после войны шляпу носить.
– Она?! На меня?! Ха-ха!
Черный небрежно сунул пистолет за пазуху и пошел, насвистывая, в глубину погреба.
Вскоре из темноты появилась девушка. В руках она несла большой кувшин.
– Смотрите! – ткнул я капитана.
Вчерашняя девушка. Та самая, которая прошла мимо нас, когда мы лежали в кустах. Только сегодня на ней были не красные полусапожки, а туфли.
– Доброе утро вам всем, – весело поздоровалась она.
– Сервус, Аги, солнышко ясное! – Фазекаш принял у нее кувшин. – Ну, что сегодня?
Он вытащил несколько ломтей хлеба, сало, пачку сигарет.
– А керосин? – спросил он. – У нас уже почти весь, я же тебе говорил.
– Нет керосина, Фазекаш. Вот спичек я принесла шесть коробков. Чиркайте. Может быть, вечером удастся раздобыть бензин.
– Бензин в лампе взорвется.
– Добавите немного соли… Дядя Фазекаш, не посылайте больше Черного мне навстречу.
– Случилось что?
– Пусть лучше кто-нибудь другой, – уклонилась девушка от ответа.
– Он тебя обидел? – снова спросил Фазекаш.
Она улыбнулась, на щеках появились ямочки.
– Господи боже мой! Я с немцами разделываюсь, как с котятами. А тут какой-то малохольный подземный крот.
Все рассмеялись. Мне тоже почему-то было приятно, что Черный получил отпор.
– Где же он сам? – опросил Фазекаш.
– Облизывает шкурку, – снова улыбнулась девушка. – Что он сочинил там про каких-то шпиков? Цену себе набивал, да?
– Нет. – Фазекаш посторонился. – Вот смотри. Поймали их вчера в нижнем погребе. Говорят – русские.
– Русские?
Девушка подошла ближе. Я не ошибся вчера: волосы у нее были точь-в-точь, как у Марики – пепельно-белые. И лицо похожее: нежное, с легкомысленно вздернутым носиком. А вот глаза другие. Глаза совсем другие. Большие, серые. Взгляд быстрый, точный, прямой, как у снайпера.
– Ты русский?
– Да.
– И ты? – Капитан Комочин поднялся с пола, и она запнулась, поправилась:
– И вы?
Усатый Фазекаш отозвал ее в сторону. Не обязательно было шептаться. Подумаешь: конспирация! И так все ясно: он просит сообщить о нас тому самому Бела-бачи.
– Ладно! – произнесла она громко. – Я быстро… Налейте кто-нибудь вина.
Янчи подхватил кувшин, понес к бочке. Он вообще, я заметил, был услужливым парнем.
Появился угрюмый Черный. Его встретили многозначительным молчанием и веселыми взглядами. Насупившись и двигаясь как-то странно, правым боком, он подошел к лампе и сел на край скамьи, все так же, боком.
Аги на него даже не посмотрела. Поправила платочек и пошла в темноту. Янчи потащил за ней полный кувшин вина.
Лишь когда она скрылась во мраке погреба, длинноволосый Лаци повернулся к Черному:
– Главное – тактика. Кавалерийский наскок!
Черный подпрыгнул, будто вдруг почувствовал, что сидит на гвозде. Левая сторона его лица предстала перед нами во всем своем великолепии. Даже в тусклом желтом свете керосиновой лампы она пылала, как раскаленная.
Закадычные друзья Гешка и Ленька неожиданно обнаруживают на чердаке старое зубоврачебное кресло. И начинает работать ребячья фантазия. Перед ними уже не зубоврачебное кресло, а уэллсовская машина времени. На ней друзья совершают путешествия в героическое прошлое и заманчивое будущее. Написанная в необычной форме, веселая и неназойливая, повесть предлагает ребятам задуматься о своем месте в жизни.
Лейтенант Клепиков после ранения поступает на работу в угрозыск далекого тылового городка. И преступления ему попадаются незавидные — семечки, как выражаются коллеги. Но в городе, где на одном из комбинатов работает строго секретный цех «Б», все может быть...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман о мужестве и стойкости советских людей, оказавшихся во время зарубежной поездки в смертельно опасной ловушке и с честью вышедших из этой сложной ситуации. В книге освещена тема современной идеологической борьбы на международной арене.
Лев Израилевич Квин родился в 1922 году в Риге. С пятнадцати лет принимал участие в работе подпольного латвийского комсомола, был руководителем ячейки, секретарем райкома. В 1940 году, незадолго до установления в Латвии Советской власти, арестовывался фашистской охранкой. Участвовал в Великой Отечественной войне сначала рядовым, потом офицером. Был ранен.Сейчас живет на Алтае, куда приехал с комсомольцами-целинниками, да так и остался там, навсегда полюбив этот прекрасный край и его людей.Л. Квин — автор многих книг, давно сотрудничает е нашим журналом.
Рассказы об освоении целины. Художник Юрий Константинович Авдеев. Содержание: «Весна» «Дорога» «Побег Сани Петушкова» «Проишествие в «Замке грез» «Возвращение» «Микроб ЦБ» «Двое на комбайне».
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?
Новый роман талантливого прозаика Витаутаса Бубниса «Осеннее равноденствие» — о современной женщине. «Час судьбы» — многоплановое произведение. В событиях, связанных с крестьянской семьей Йотаутов, — отражение сложной жизни Литвы в период становления Советской власти. «Если у дерева подрубить корни, оно засохнет» — так говорит о необходимости возвращения в отчий дом главный герой романа — художник Саулюс Йотаута. Потому что отчий дом для него — это и родной очаг, и новая Литва.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».