Звездный врач - [14]

– Там только проволока стоит, по которой пропущен ток, – ответил Сахан-Ли, – чтобы какие-нибудь местные травоядные и падальщики не поджарились в пламени сопл, когда мы пойдем на посадку. Говорят, аборигены время от времени наведываются на базу, но cвоими глазами я пока ни одного не видел.

Конвей кивнул и обернулся к иллюминатору, где уже становились видны кое-какие подробности рельефа планеты. Несколько минут он молчал, поскольку Сахан-Ли и остальные офицеры – маленький рыжий лохмач нидианин и двое землян – вели предпосадочные переговоры. Конвей смотрел на планету, заполнившую иллюминатор до краев. Вскоре зрелище из вертикального стало горизонтальным. Корабль шёл на посадку.

«Треннельгон», имевший, как все гиперзвуковые корабли, обтекаемую форму, подрагивая, одолевал верхние слои атмосферы и, теряя высоту, снижал скорость. Внизу проносились океаны, горы, зеленые и желтые степи, так похожие на земные. А потом линия горизонта вдруг резко ушла за нижний край иллюминатора. Корабль пошел вверх, сбросил скорость и начал спуск, развернувшись к поверхности планеты хвостовой частью.

– Доктор, – сказал Сахан-Ли после того, как звездолет совершил посадку, – не откажетесь ли доставить языковую программу командиру базы? Мы должны высадить вас, а потом сразу взлететь.

– С удовольствием, – кивнул Конвей и сунул коробку в карман куртки.

Сразу «Треннельгон» не взлетел, но все полмили, что Конвей шагал до базы, ему обдавало спину жаром от сопл звездолета. База представляла собой три стоявших близко одна к другой полусферы – жилища для персонала, прибывавшего сюда на вахты. Конвей не стал экипироваться портативным гравилетом, поскольку его пожитки уместились в ранце и дорожной сумке. Однако, невзирая на поздний вечер, солнце пригревало довольно ощутимо, и Конвей решил снять ранец и сумку и немного передохнуть. Спешить ему было положительно незачем.

Вот тут-то он и заметил всяческие странности. И земля тут была совсем не как на Земле, и трава хоть чуть-чуть да не такая. Кусты, полевые цветы, далекие деревья, на первый взгляд казавшиеся похожими на земные, на самом деле были продуктами совершенно иной эволюции. Конвей, невзирая на жару, поежился. Его охватило чувство чужеродности – он всегда испытывал нечто подобное, попадая на другие планеты. Он задумался о том, каковы собой местные обитатели, наверняка способные удивить его куда больше, чем местные растения. А потом нацепил ранец, повесил на плечо сумку и зашагал дальше. Ему оставалось идти до базы ещё несколько минут, когда крышка люка одной из полусфер вдруг отъехала в сторону и оттуда кто-то вышел и поспешил ему навстречу. Человек был одет в форму со знаками различия лейтенанта из отдела Корпуса Мониторов, ведавшего установлением контактов.

Головного убора на лейтенанте не было – то ли он был человеком небрежным, то ли одним из рассеянных гениев Корпуса Мониторов, у которых просто времени не хватало следить за тем, облачены ли они в форму, да и вообще одеты ли, если на то пошло. Лейтенант был хорошо сложен, светлые волосы его начали редеть, а черты лица отличались редкостной подвижностью. Он заговорил с Конвеем, когда их ещё отделяли друг от друга метра три.

– Меня зовут Вейнрайт, – поспешно сообщил лейтенант. – А вы наверняка врач из Главного Госпиталя Сектора Конвей. Вы привезли языковую программу?

Конвей кивнул и, сунув левую руку в карман куртки, протянул правую Вейнрайту. Однако лейтенант торопливо отдернул руку.

– Нет, доктор, – проговорил он извиняющимся тоном. – Здесь вам придется избавиться от привычки к рукопожатиям и вообще к каким-либо физическим контактам. На этой планете всё это не принято, и к телесным контактам здесь прибегают в крайне редких случаях. Аборигены, скажем так, нервничают, когда видят, что мы это делаем. Похоже, сумка у вас тяжелая. Если вы поставите её на землю и отойдете в сторонку, я буду рад понести её вместо вас.

– Да я сам донесу, спасибо, – рассеянно отказался от помощи Конвей. На языке у него уже вертелось сразу несколько вопросов, и каждый из них старался опередить другие. Он зашагал вместе с лейтенантом к базе. Вейнрайт продолжал держаться от него на почтительном расстоянии метра в три.

– Эта программа нам очень поможет, доктор, – сказал Вейнрайт. – Теперь наш компьютер-переводчик сумеет расщелкать местный язык, а это поспособствует снижению недопонимания при переговорах с местными жителями. Но мы и не думали, что кто-нибудь так быстро доберется сюда из Главного Госпиталя Сектора. Спасибо, что прилетели, доктор.

Конвей отмахнулся от изъявлений благодарности левой рукой и сказал:

– Вы только не ждите, что я с ходу разберусь в ваших здешних заморочках. Меня отправили сюда, чтобы я понаблюдал за положением дел, подумал, И… – тут Конвей вспомнил о той главной причине, по которой О'Мара отправил его на Гоглеск, а отправил он его сюда для того, чтобы он подумал о перспективе своей дальнейшей работы в госпитале. Пока Конвею что-то не хотелось рассказывать об этом лейтенанту, поэтому он закончил фразу так. – …и отдохнул.

Вейнрайт бросил на Конвея быстрый тревожный взгляд. Однако он был явно слишком хорошо воспитан для того, чтобы спросить, с чего это вдруг Старший врач крупнейшего госпиталя в Федерации, располагавшего всеми условиями для лечения и психологической реабилитации, отправился на Гоглеск отдыхать. Он сказал: