Звездный табор, серебряный клинок - [4]

Но попереживать по этому поводу мне не дали и рывком выдернули из машины. Бегом мы вернулись к зеленому кубу и сразу же вошли в него. Только тут вибрация прекратилась, и это принесло ощутимое облегчение. Все происходящее снаружи было прекрасно видно.

Едва я успел обернуться, чтобы глянуть на место своей чуть было не свершившейся гибели, второй из «розовых» (был он пониже первого ростом, так же пучеглаз, но бледен и лысоват) коснулся рукой какого-то продолговатого металлически поблескивающего брелка на груди… И мир ожил. И лопнула ватная тишина.

Завизжали тормоза, заскрежетал и загрохотал коверкающийся металл. Мой «Форд» был уже не виден под грудой кувыркающихся, наползающих на него машин-айсбергов…

Лысоватый, прищурившись, обернулся ко мне и, скривив рот в улыбке, слегка нараспев произнес:

— Беда-а…

Я согласно кивнул, хотя мне и показалось, что он почему-то произнес это слово с иронией. Теперь ко мне обратился кудрявый, так же распевно, но с интонацией явно официальной:

— Поздравляю вас, государь. Волею Провидения вы спасены.

— Спасибо, — выдавил я и не узнал собственного голоса, думая в то же время о том, с какой это стати я стал «государем». Похоже, меня с кем-то спутали. Хотя главное — то, что они вытащили меня из этой мясорубки, так что пусть теперь называют как хотят. Как там в пословице? «Хоть горшком называй, только в печь не сажай». Интересно, какая печь может угрожать мне?

— Служим престолу и отечеству, — проблеяли между тем мои спасители.

Я уже перестал чему-либо удивляться, но, если бы даже и не потерял эту способность, все равно удивиться не успел бы. Потому что как раз в этот миг из гибельной кучи-малы, кувыркаясь по продольной оси, прямо на нас помчался тот самый белый «Седан», за рулем которого я видел азартную девушку.

— Эй-эй! — испуганно выдохнул я и ухватился за руку того из моих спасителей, который напоминал Макаревича, по-видимому, инстинктивно ощущая в нем большую силу, чем в лысоватом. Хотя у меня и мелькнула успокоительная мысль, что под защитой зеленого куба мы неуязвимы, ведь, наверное, это какое-нибудь сверхпрочное «силовое поле». Но мои спасители так не считали. С поспешностью, явно продиктованной боязнью, лысоватый вновь коснулся брелка… И все померкло.

А очнулся я уже совсем в другом месте.

* * *

Хотя «очнулся» — не самое точное определение, подходящее к данному случаю. Я ведь и не терял сознания. Но и в реальности в полном смысле этого слова я тоже не оставался.

В тот момент, когда «розовый» задействовал свой брелок, каждая моя клеточка ощутила щемящую, похожую на оргазм, блаженную боль… А еще через мгновение мне показалось, будто бы я раскололся на тысячу разноцветных искр, которые, словно трассирующие пули, растянулись в светящиеся змейки. И, вращаясь вокруг одной оси, радужным веретеном протянулись через холодную бездонную черноту вселенной…

Сколько длилось это болезненное счастье? Миг? Вечность? И то и другое?..

И вот спустя этот миг или эту вечность, я и мои спасители очутились в некоем новом месте. В ушах еще звенело и сладко посасывало под ложечкой, а я уже оглядывался по сторонам.

Вообще-то я догадывался, что спасли меня (или похитили?), конечно же, пришельцы из будущего. Прежде всего потому, что уж больно они походили на рыцарей Джедаев из «Звездных войн». Но это, однако, не довод… Ну а кем еще они могли быть? Инопланетянами? Чепуха! Не верю, как любил говаривать Станиславский! Жителями параллельного пространства? Не верю я и ни в какие параллельные пространства. Правда, я и в пришельцев из будущего не слишком-то верю… Но будущее, оно все-таки как-то реальнее, чем параллельные миры.

Ну а то, что я увидел теперь, догадку мою однозначно подтверждало.

Это помещение… Или скорее пейзаж… Это была как бы полянка, и не маленькая, метров двести в диаметре, покрытая темно-зеленой сочной травой, а кое-где и невысокими, причудливо изогнутыми деревцами, словно сошедшими с японских акварелей на шелке. И все же потом, когда я узнал, что это — рубка (и единственное жилое помещение) космического корабля, я даже не очень удивился. Из-за прозрачного, усеянного яркими-яркими звездами полусферического купола, накрывающего эту полянку.

Казалось бы, что такого — трава в планетарии. Пусть даже и чрезвычайно большом. Но я почти сразу заметил и то, что делало окружающее по-настоящему невозможным. По прозрачному, как мне сперва показалось, куполу туда-сюда, от звезды к звезде сновали сотни малюсеньких, но отчетливо видимых космических кораблей самых разнообразных форм. Причем довольно часто корабли эти не ползли куда-то, а просто исчезали в одном месте, а в другом появлялись, а между этими двумя точками в этот момент на миг возникала светящаяся линия… И я понял, что никакой это не прозрачный купол, а огромная звездная карта.

Все эти впечатления и мысли заняли совсем немного времени. Ситуация требовала от меня немедленной адаптации. А я еще во время службы в армии заметил, что способен на это, благодаря чему не раз успешно выходил из сложнейших переделок. А еще благодаря чувству юмора. Переживал позднее, когда опасность была уже далеко позади…