Звёздный странник - [19]
— Да, да! Взгляни на него, — Таня подняла вверх указательный палец и торжественно продекламировала: — О-ри-он! Услышав гремящие, фанфарные звуки имени, поневоле вообразишь стройного и гордого красавца. А конкретный носитель звонкого имени? Какой кошмар! Какое нелепое несоответствие! Это же медведь, неповоротливый, косолапый медведь!
— Ладно, Таня, хватит, — взмолился Орион. — Давайте обсудим предложение Сергея. По-моему, толковое предложение. Согласны? Тогда тушите костер и собирайтесь.
Орион, сидевший по-турецки, вскочил на ноги с легкостью кошки. «Не такой уж медведь», — подумал я и направился вслед за ним убирать палатки. Помощи, однако, не потребовалось. Орион протянул руку к стержню, металлически сверкавшему над палаткой. И стержень погас, целиком уместившись в огромной руке. А палатка как будто растворилась. Заструившись, она исчезла в стержне. То же самое Орион проделал с другой палаткой, а стержни сунул в карман.
Через десять минут я, стараясь меньше опираться на палку, вел всех к хижине. «Кто они, эти аборигены эпохи? — ломал я голову. — И какой эпохи? Как им объяснить, кто я, откуда?»
А тут еще Орион смущал. Он шагал рядом и поглядывал на меня с таким выражением, будто силился что-то вспомнить.
Лес, наконец, кончился, и мои спутники стопили на цветущий ковер поляны. От согретой солнцем росистой травы поднимался легкий пар, окутывая хижину колышущейся кисеей.
— А здесь красиво! — прозвенел Танин голос. — Вега, посмотри на хижину. Она будто плавает в тумане. И костер дымится. А котелок! Какой странный котелок!
Котелок и в самом деле должен казаться необычным моим попутчикам. Обожженный на огне и закопченный, он сейчас мало походил на прозрачный гермошлем, который я отвинтил от комбинезона. Но Орион так и уставился на котелок, то и дело переводя изумленные глаза на отвороты комбинезона, где еще сохранились пазы. Я опустился на колени, нагнулся и начал подкладывать в костер сухие ветки. Костер запылал, охватывая гермошлем огненными космами. Вега и Таня готовили какую-то хитрую смесь из грибов и рыбы.
— Когда будет готово, — сказала Таня, — все равно никому не дам завтракать. Уморю всех голодом, пока Сергей не покажет, на кого я похожа.
Я пригласил всех в свое обиталище. Наверное, хижина никогда не принимала столько гостей.
— Таня! — воскликнула Вега. — Это же ты! Почти копия. Только вот волосы… У нее они совсем черные. А твои словно вымыты в золотой воде. И загар у тебя золотистый. А она белая…
— Не так уж и похожа, — возразил Патрик. — Выражение лица другое.
— Совсем не похожа, — вставил Орион и притворно зевнул. — Никогда не поверю, что моя вертлявая сестра походит на эту спокойную мраморную красавицу.
Когда все вышли из хижины и уселись вокруг костра, Таня сказала:
— Мне она не очень понравилась. Слишком строгая, даже высокомерная.
— Ничего удивительного. Она аристократка. Но не из прошлого…
Хотел добавить: из будущего. Но осекся. Наступал решительный момент — надо рассказать о себе, о своих приключениях. Поверят ли?
— Вспомнил! — воскликнул Орион и вскочил на ноги. — Но это же невозможно! Невероятно!
Потом подошел ко мне, нерешительно потоптался и сказал:
— Я, кажется, знаю, кто ты. Видел… Ты Сергей Волошин, астронавигатор старинного гравитонного звездолета «Орел».
— Плохо придумал, Орион, — сказал Патрик. — Все знают, что «Орел» вылетел к системе Альтаира в двадцать первом веке и не вернулся. Погиб, не долетев до цели.
— Орион у нас выдающийся мистификатор, — с улыбкой пояснила Таня. — Любит разыгрывать.
— Нет, Орион не выдумал, — возразил я, стараясь быть спокойным. — Вот только где ты видел меня?
— А в музее Астронавтики. Там портреты всего экипажа… Постой, если ты тот самый, где же корабль? Как сам очутился здесь?
— Сначала объясните, в каком я веке.
— Сейчас двадцать четвертый век, — прошептала Таня, странно глядя на меня расширенными глазами. — Две тысячи триста шестьдесят пятый год.
— Да мы с вами почти ровесники, — усмехнулся я. — Разница в триста лет — сущий пустяк по сравнению с тысячелетиями!
— Тысячелетиями? — пробормотал Орион. — Говори яснее. Сразу.
Пока я рассказывал о своих приключениях, со всех сторон, погрохатывая громами, наползали темно-синие тучи. Никто этого даже не заметил, забыли и о завтраке. Когда подул свежий ветер и защелкали по траве первые крупные капли, Вега зябко передернула плечами, взглянула на небо и сказала:
— Нас замочит. Не перейти ли в хижину?
— Там тесно, — напомнил Патрик. — Но я выпрошу хорошую погоду.
Патрик взял у Ориона стержень, из которого раньше была развернута палатка. Стержень в его руках удлинился, острый конец Патрик воткнул в землю, а наверху появился тонкий обруч диаметром в полметра. Пространство внутри круга затуманилось, замерцало и превратилось в серебристый экран.
Патрик нажал кнопку, и на экране возникла девушка с причудливой копной огненно-рыжих волос.
— Центральное управление погодой. Дежурная по сектору два-восемь, — четко доложила рыжеволосая девушка.
— Как тебя зовут, огненная богиня туч и громов?
— Ирина, — улыбнулась девушка. Нахмурив брови, добавила: — Это к делу не относится.
В таежной глуши, возле небольшого озера он встретил девочку лет десяти-двенадцати. Она была какая-то странная и говорила, что упала сюда из будущего.
Действие повести «Мальчик из саванны» (1982 г.) развертывается в далеком будущем.Своеобразный диптих со «Звездными берегами» составляет повесть С. Слепынина «Мальчик из саванны» (1982). Изображается здесь тот же (чуточку более ранний) гравитонный век Земли, век аква- и аэрогородов, восстановленной биосферы, мгновенных телевизитов и почти мгновенных перемещений в пространстве, забавных домашних роботов, светомузыки — в одной повести, «звучащей» живописи — в другой. Похожи в чем-то и герои, безгранично устремленные в космос, одинаково по-богатырски неуклюже опекающие своих ближних.
Там, где благо людей, их духовное совершенствование перестают быть высшей целью, где человек превращается в обезличенный винтик, наука рискует выродиться в зловещую, порабощающую силу. Именно так происходит в повести С. Слепынина «Звездные берега» (1976). Герои повести попадают на планету, напоминающую им родную Землю, но начисто лишенную жизни: бесконечный океан песков покрывает ее поверхность. Причины выясняются позже. Некогда обитатели Харды передали совершеннейшим автоматам управление не только производством, но и чисто человеческими сферами жизни.
Повесть — дебют Слепынина (1966 г.), изображает войну между людьми и андроидами на далекой планете. Повесть представляет собой типичную «космическую оперу», не осложненную серьезными проблемами.Да, добрососедство, бескорыстная, ненавязчивая помощь — именно это движет героями нашей космической фантастики. И если даже летит к Земле корабль с фарсанами («Фарсаны» свердловчанина С. Слепынина, 1966), фантаст пытается всесторонне разобраться: что же их породило — злонамеренных этих биороботов? Жутковатая история нужна ему вовсе не затем, чтоб поразвлечь читателя остреньким сюжетом, нет, — чтобы заставить задуматься о небезопасности иных вариантов развития науки, возможных ведь и на нашей планете…
В плавание по звездному океану на светлом фрегате отправляются герои романа Капитан, Старпом и Художник. Команда, состоящая сплошь из головрезов, поднимает бунт, цель которого — захватить фрегат и заняться разбоем. Но корабль засасывает Черная Дыра. Экипаж превращается в бесплотных духов. Где, в каких мирах, в каких тысячелетиях доведется им обрести покой?
В квартире Грегга открывается дыра из Будущего, которую открыл человек из Будущего. Грегг заинтересовался и стал исследовать то помещение в Будущем, в которое вела эта дыра.
Для преступников настали тяжелые времена — возможно восстановить всю прошлую жизнь человека.Но карается только умышленное убийство. Значит, чтобы разработать и подготовить преступление, надо не давать ни малейшего повода заподозрить в этом себя. И подготовленное убийство должно выглядеть как импульсивное…
До какой степени алкоголь влияет на логику мужчин, и на все происходящее? Двое мужчин начинают разговор в баре. По мере того, как история развертывается, начинают распадаться границы между действительностью и фантазией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что, если вы получите возможность «перематывать» время назад, возвращаясь в прошлое на 10 минут? Сможете ли вы достойно распорядиться представленным шансом? Улучшите вы свою жизнь или загоните себя в тупик в бесконечных попытках исправить содеянное? Игорь – обычный парень «с рабочих окраин»: без семьи, без денег, без перспектив. Благодаря случаю, он получает «ретенсер» – устройство, отправляющее владельца на 10 минут в прошлое. Решив, что это шанс исправить свое финансовое положение, герой совершает ряд необдуманных поступков.
Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.