Звездный скиталец - [9]

3) приобрел билет на имя м-ра Стоунхила с супругой, дающий им право «совершить путешествие в любую по их усмотрению эпоху прошлого и вернуться обратно по их собственному желанию». Ознакомился с краткой инструкцией, состоящей из граф «можно», «нельзя», «категорически воспрещается», и расписался за обоих.

Техника возвращения в свою эпоху оказалась предельно простой: стоило лишь нажать кнопку на специальном поясе, которым фирма снабжала клиента, и он мгновенно телепортировался в кабину, откуда начиналось его путешествие во времени. Бедолага, возвратившийся из путешествия в костюме Адама, вероятно, не успел опомниться, как похотливые амазонки сорвали с него одежду вместе с поясом. Ну, а каким образом он потом умудрился заполучить пояс обратно, по-видимому, так навсегда и останется его личной тайной.

Только изрядно намокнув, Симмонс пришел в себя и с удивлением обнаружил, что над городом вовсю грохочет гроза. Надо было где-то переждать ливень. Он огляделся по сторонам и, увидев на противоположной стороне залитую потоками дождя витрину цветочного магазина, торопливо перебежал улицу. В крохотном, освещенном люминесцентными лампами магазинчике стоял тепличный запах сырой земли, настоянный на ароматах цветов и листвы. Выбор был невелик: орхидеи, несколько разновидностей цветущего кактуса и еще какие-то причудливые цветы, названий которых Симмонс не знал. В углу возле кассы-автомата старик в белоснежном переднике беседовал о чем-то с древней старушкой, словно сошедшей со страниц диккенсовских романов. Кроме них в магазине никого не было. Симмонс снял шляпу и поздоровался. Старик приветливо улыбнулся в ответ, а старая леди удостоила снисходительным наклоном головы в духе времен королевы Виктории и вернулась к прерванному разговору.

— Вы можете мне сказать, куда катится этот мир, Джим?

— Не могу, мисс Аткинсон.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы в ноябре были грозы?

— Нет, мисс Аткинсон. Разумеется, нет.

Делая вид, что любуется орхидеями, Симмонс наблюдал за их разговором.

— А не кажется ли вам, Джим, что все эти новомодные штучки до добра не доведут?

Старик горестно вздохнул и развел руками:

— Да уж куда хуже, мисс Аткинсон.

В голосе мисс Аткинсон проклюнулись теплые нотки.

— Вы всегда были пай-мальчиком, Джим. Я-то вас вот такусеньким помню. В вас уже тогда чувствовалась хватка настоящего бизнесмена. Кстати, как ваша торговля, Джим?

Это она могла бы и не спрашивать: унылый вид магазинчика говорил сам за себя.

— Так себе, мисс Аткинсон. — Старик пожал плечами. — Теперь мало кто интересуется цветами. Не то что в прежние времена.

— О, да! — сморщенное, точно у мумии, личико мисс Аткинсон приняло мечтательное выражение. — Наше поколение умело ценить маленькие радости. Помню, в день моего рождения Гектор преподнес мне… Как вы думаете, Джим, что преподнес мне Гектор?

— Откуда же мне знать, мисс? — взмолился старик. — Кольцо с сапфиром?

— Нет, Джим.

— Бриллиантовые серьги?

— Нет.

— Колье, усыпанное алмазами?

— Да нет же! Он подарил мне крохотный букетик фиалок.

Старушенция возвела очи горе и застыла в благоговейном молчании. «Не знаю, где теперь ее Гектор, — подумал Симмонс, — но даже если и в лучшем из миров, бьюсь об заклад, — у него мурашки по спине забегали. А цветочник — молодец, сразу видно старую добрую гвардию».

Старик и в самом деле выглядел молодцом — розовощекий, в меру упитанный, с белым венчиком волос вокруг роскошной лысины. Ни дать ни взять, — Санта-Клаус, только без усов и бороды.

— Вы можете сказать, когда в последний раз видели фиалки, Джим? — продолжала неукротимая мисс Аткинсон.

— Сто лет назад, — грубовато ответил Санта-Клаус. — Их уже давно не существует, мисс. Их вытравили, мисс Аткинсон, как вредную сорную траву.

«А ведь я его, кажется, сглазил, — ухмыльнулся Симмонс. Сдают нервишки. Впрочем, такая кого угодно доконает. Кремень-женщина».

— Что вы такое говорите, Джим! — ужаснулась мисс Аткинсон. — Пусть фиалок уже действительно не существует… — Она всхлипнула и поднесла к глазам крохотный носовой платочек. Пусть их безжалостно истребили!.. — Казалось, она вот-вот разрыдается по-настоящему. — Но вы, Джим, вы не смеете так говорить! Вы так тонко чувствуете красоту… Вы…

Не договорив, она уронила лицо в ладони. Старик мигом слетал куда-то в подсобное помещение и вернулся со стаканом воды.

— Бога ради, простите меня, мисс Аткинсон. Кто же мог подумать, что это вас так взволнует? Выпейте воды, мисс Аткинсон.

Старушка царственным жестом приняла из его рук стакан, отпила маленький глоток и поставила стакан на прилавок.

— Боже мой! — она промокнула глаза платочком и засунула его в рукав вязаной кофты. — Я бы, кажется, отдала все на свете за то, чтобы хоть одним глазком взглянуть на крошечный букетик фиалок!..

— Увы! — старик беспомощно развел руками. — Об этом можно только мечтать, мисс Аткинсон…

Соблазн был велик, и Симмонс не устоял.

— Простите меня, мисс…

— Моя фамилия Аткинсон!

Старушка дернула головой и смерила его уничтожающим взглядом.

— …мисс Аткинсон. Меня зовут Симмонс. Эрнст Симмонс, с вашего позволения.

— И что вам угодно, мистер Симмонс? — ледяным тоном справилась мисс Аткинсон.