Звездные судьбы - [63]

Далее по списку следует некий Гурвилль, доверенное лицо великого Конде. Вынужденный покинуть пределы Франции по политическим причинам, Гурвилль оставил своей любовнице на сохранение двадцать тысяч золотых и попросил также хранить ему верность — по возможности. Такую же сумму Гурвилль накануне отдал своему другу, настоятелю монастыря, который слыл святым человеком. Когда изгнанник вернулся год спустя на родину, он прежде всего отправился за деньгами к настоятелю. «Святой человек» только округлил глаза:

— Я ничего от вас не получал, следовательно, мне нечего вам возвращать.

Гурвилль даже не пошел к бывшей любовнице: он знал, что она давно завела себе нового обожателя, а уж сохранить деньги… Но Нинон сама послала за ним.

— К вашему несчастью, мой друг… — встретила она его. — Я не сумела сохранить вам верность. В отличие от той суммы, что вы передали мне год назад. Любовница вам изменила, но вы приобрели друга, а это, поверьте, стоит больше.

Восхищенный Гурвилль всюду рассказывал о прекрасном поступке прекрасной женщины, которая лишь пожимала плечами, когда её начинали хвалить:

— Как много шума из-за пустяков. Столько дифирамбов самому естественному поступку. Неужели на свете так мало честных людей?

Нинон перевалило за пятьдесят, и в числе её любовников стали уже появляться сыновья бывших воздыхателей. Мать одного из них, маркиза де Севиньи, будучи на десять лет моложе Нинон, в шутку звала её «моя невестка».

Сам король прислушивался к словам де Ланкло и, опасаясь её насмешек, решился наконец порвать связь с маркизой де Монтеспан, самой алчной и жестокой из всех его фавориток. Двор рукоплескал Нинон, а королева Мария, законная и забытая супруга Людовика, называла её не иначе, как «совесть королевства».

Третьего своего реоенка Нинон родила в пятьдесят пять лет. Девочка прожила всего несколько часов, но была до такой степени красива, что отец, по слухам, принц королевской крови, приказал забальзамировать трупик и поместил его под стеклянным колпаком в своем кабинете.

Зимой 1671 года, вскоре после родов, Нинон гуляла в Тюильри — парке рядом с королевским дворцом Лувром — и встретила отца своего второго сына — маркиза де Жерсея. С ним был красивый молодой человек, называвший маркиза дядей. Естественно, Нинон сразу поняла, кто это, а юноша — Альберт де Вилье — влюбился в прекрасную даму с первого взгляда. Он стал постоянным гостем у Нинон, а та с не свойственным ей легкомыслием забавлялась любовью мальчика и не думала о последствиях. Неизбежное свершилось: Альберт признался в любви, не в силах более сдерживаться, и Нинон пришлось открыть ему правду: он любил собственную мать. Несчастный убежал в сад и там повесился. Нинон искренне оплакивала своего сына, но нет на свете такоro горя, которое длилось бы вечно.

Молодой шведский барон Сигизмунд, племянник короля Швеции, стрелялся из-за Нинон, когда той было уже 70. Он с детства был наслышан о девице де Ланкло, приехав в Париж, заключил с одним из своих друзей, бывшим любовником неувядаемой красавицы, пари, что познакомится с Нинон и даже, если та обратит на него внимание, останется к ней совершенно равнодушен. Знакомство состоялось. Барон не только проиграл пари, но и во всеуслышание признал, что он глупец, потому что за глаза назвал старухой молодую и прекрасную женщину. Польщенная Нинон благосклонно отнеслась к новому поклоннику, и когда тот в полночь покинул её спальню, то готов был поклясться, что его возлюбленной от силы семнадцать лет. Барон поделился счастьем со своим другом, а тот вызвал его на дуэль и убил. За счастье, длившееся четыре часа, было заплачено слишком дорого. Нинон же горько упрекала себя, что не сумела помешать трагической развязке.

Аббата Жедуэна, девяностолетнего, но ещё весьма крепкого мужчину, Нинон томила целый месяц и отдалась в тот день, когда ей стукнуло ровно восемьдесят. Эта связь длилась целый год, но в конце концов распалась из-за… безумной ревности аббата. С тех пор де Ланкло отказывалась иметь дело с мужчинами старше сорока лет.

За год до своей смерти Нинон познакомилась с десятилетним мальчиком, которому впоследствии суждено было прославиться под псевдонимом Вольтер. Мальчик произвел на неё такое сильное впечатление, что она в завещании оставила ему две тысячи золотых на покупку книг. Вольтер на всю жизнь сохранил самые теплые воспоминания о женщине, которую называл не иначе, как «моя красивая тетя».

Нинон умерла 17 октября 1706 года в возрасте девяноста лет в полном сознании и по-прежнему прекрасная. Последними её словами были: «Все когда-то кончается». Великой любовницы, красавицы, женщины, прославившейся своим умом и порядочностью, не стало. И действительно, за три дня до смерти к ней явился старичок…

Во всем мире во все времена было огромное количество куртианок. Нинон де Ланкло — одна из самых известных, хотя куртизанкой в нашем понимании этого слова она как раз и не была.

Такая вот информация к размышлению.

Любовник короля и королевы

Георг Вилльерс, герцог Бэкингем — благородный и изящный дворянин, первый министр короля Англии Карла Первого и его всесильный фаворит, известен нам в основном по роману Александра Дюма «Три мушкетера». На самом деле герцог прожил куда более насыщенную и интересную жизнь, чем его литературный двойник.