Звездные самураи - [8]

— Пси побери то, что ты думал. — Эллис поднес к глазам тяжелый прибор. — Чем больше человек забивает себе мозги всякой там тактикой, тем меньше он понимает и тем хуже чувствует, что происходит. Разве я никогда не говорил тебе это? Так какого же черта ты вытворяешь? И почему меня не разбудил?

Хайден Стрейкер почувствовал, что отец рассержен не на шутку. «Шанс» был пятитысячетонным кораблем, когда-то построенным для МеТраКора, причем, одним из самых лучших и быстроходных кораблей во всей Зоне. Хайден хорошо разбирался в нексус-кораблях, но при этом люто их ненавидел. Самой большой его мечтой было в один прекрасный день распрощаться с ними навсегда. Однако его отцу требовался преемник, и Эллис решил назначить сына капитаном. После настоящего словесного урагана, где угрозы чередовались с посулами, Хайден наконец сдался.

Не гожусь я на капитанскую должность, с горечью думал Стрейкер-младший. Причем дело вовсе не в корабле: будь то «Илем», перевозящий любой прибыльный товар, или подставное судно вроде «Плазмы», которое выискивает и уничтожает каждый встреченный пиратский корабль — не гожусь, и все. Но тем паче я не хочу командовать такими кораблями, как «Шанс» и «Эфир» — кораблями, которым уготовано бросить вызов монополии МеТраКора. Короче, я вообще не хочу командовать. И никогда не буду похож на отца, как бы ему этого ни хотелось и как бы он ни настаивал… Но он назначил меня капитаном этого корабля, а я согласился — исключительно ради того, чтобы заполучить Аркали. И, видимо, теперь мне суждено оставаться капитаном до самой пенсии!

Гнев душил его. Почему отец постоянно издевается надо мной? Почему он все время старается унизить меня при подчиненных? Проклятье! Все каньские Судьи Преисподней свидетели: я его ненавижу! Как я его ненавижу!

Он был зачат в любви, однако мать всю жизнь стыдилась своего ребенка, рожденного вне брака. Ее, дочь крупного государственного чиновника, выдали замуж по политическому расчету за богатого, но омерзительного человека. «Она подарила тебе жизнь из любви, сынок, а не по обязанности, — сказал ему отец шесть лет назад, сразу после ее смерти. — Чти ее память, как чту я, и следи за тем, чтобы на ее могиле в мое отсутствие всегда лежали свежие цветы».

Ребя и ее второй сын погибли во время войны, когда на Коджедо высадились войска Мясника Ши Шеня. По иронии судьбы отец со старшим сыном улетели на Сеул всего за три дня до вторжения…

И вот отец перед ним. Сплошное брюхо и взрывоопасный характер. Стоит на своем триклятом мостике, самоуверенный, как черт знает кто.

Ты обращаешься со мной как с игрушкой, подумал Хайден. Горечь змеиной желчью жгла ему горло. Ты все время взываешь к памяти моих матери и брата, а сам превращаешь жизнь единственного оставшегося у тебя сына в сущий ад. Всю жизнь ты высился надо мной, да и ласок от тебя я получал примерно столько же, сколько от гранитного монумента. Со дня смерти матери ты ни разу не обнял меня, только унижал. Пусть ты и нанял мне лучшего на всем Сеуле наставника, но все равно ты ни капельки не уважаешь меня — хотя бы как образованного и культурного человека. Как будто для тебя я по-прежнему все тот же невежественный двенадцатилетний мальчишка. Но я уже давно не ребенок, я мужчина! Взрослый человек, вполне созревший для самостоятельной жизни — такой, какая нравится мне и которой я смогу жить, если только ты когда-нибудь отстанешь и дашь возможность самому принимать решения!

— Капитан, я, кажется, задал вам вопрос!

Фраза бритвой резанула уши Хайдена.

— Так точно, сэр. Задали. Однако в свое время вы говорили, что любой флот из более чем семи кораблей, находящийся в районе Цепи Небесной Чистоты, обязательно окажется китайским, а следовательно — враждебным. Поэтому я решил не терять попусту времени и сразу двигаться к нексусу.

Эллис заворчал, и прищурив глаз, принялся раскуривать сигару.

— То есть ты решил все сделать по-своему? Понадеялся, что я не проснусь, так? Только увидел каньцев и сразу в штаны наложил? Да у тебя, парень, оказывается, просто кишка тонка!

Хайден Стрейкер сдержался, проглотив уже готовый сорваться с губ ответ и чувствуя, как царящий в душе страх мало-помалу сменяется ледяным гневом. Хотя в трюмах и находился контрабандный товар, однако настоящую, неизмеримо большую ценность представляло совсем другое. Это была перспектива мира. Их полет являлся политическим ходом в крупной, рискованной игре, операцией, от успеха которой всецело зависело будущее независимого торгового дома Стрейкера.

— Именно так. И даже более того, — сказал ему отец перед отлетом. — Если не удастся добиться мира, нам, считай, конец. И не только нам, но и Джосу Хавкену и всем остальным независимым торговцам. Да и с Межзвездной Транспортной Корпорации тоже. Потому что в разгар нексусной войны торговлю вести невозможно. Целый год будут продолжаться захваты и разорение планет каньскими войсками. Плюс реквизиции и мобилизация нашего собственного флота… нет, всех последствий и представить невозможно. Даже если мир обойдется нам в пятьдесят траншей ауриума, придется их заплатить, потому что в противном случае для нас все будет кончено. Неужели ты не понимаешь?