Звездные дожди - [29]

- Я помню, - сказал министр, - это выглядело очень эффектно. Я уже было решил, что взял на работу ясновидца.

- Никакого ясновидения, одна математика, - сказал Эо. - Вернее, арифметика. Теперь, надеюсь, вам все понятно.

- Да, - сказал министр, вдруг погрустнев, - теперь я понял многое. Многое, кроме одного. Я не понял, какие причины заставляют вас шутить насчет спасательного оборудования.

- Шутить?

- К сожалению, да, и это прискорбно, - сказал министр. - Вы во всем разобрались - ну и что? Враг или природа - какая разница? И в том и в другом случае речь идет о гибели человека.

Эо усмехнулся.

- Здесь кроется ваша самая существенная ошибка. Помните, что я говорил вам о пылинках?. О пылинках, которые падают, но не могут упасть на «черную дыру»? Все эти слова применимы не только к пылинкам, но и к зонду.

- К зонду? - переспросил министр.

- Да, - сказал Эо. - Поймите, что колоссальное торможение, которое должно было раздавить Эльдара, существовало только для наблюдателей - оно было следствием разного хода времени в двух системах отсчета. Деформация и сплющивание ракеты тоже были своеобразной иллюзией, связанной с искривлением, пространства. Словом, Эльдар сейчас цел и невредим. Вызволить его ничего не стоит, хотя технически это довольно сложно. К счастью, торопиться некуда. Спасатели могут прийти к нему через миллион лет и все равно не опоздают: ведь в его времени этот миллион лет займет долю секунды. Если хотите, я могу взять на себя все необходимые расчеты.

Некоторое время министр внешней безопасности сосредоточенно молчал.

- Ладно, - сказал он потом. - Ваши аргументы, Эо, очень основательны. Вы меня почти убедили. Но все равно: чтобы я окончательно поверил, мне требуется успешное возвращение спасательной экспедиции.

- Ну что же, - сказал Эо. - Вероятно, вы тоже правы. Истина проверяется только экспериментом.

18

Через два года Эо и министр сидели на открытой веранде загородной виллы последнего и смотрели в сторону заката. Там на фоне багровых облаков быстро уменьшался маленький крылатый аппарат. Когда он исчез, Эо повернулся к министру.

- Хороший парень этот Эльдар, - сказал он. - Можно считать, что нам повезло еще с одним коллегой. Как ваше мнение?

- Безусловно, - рассеянно отозвался министр. - Вы знаете, теперь, когда все кончилось столь благополучно, мне не дает покоя одна мысль.

- Да?

- За то время, что истекло с начала нашей совместной деятельности, - сказал министр, - вы неоднократно излагали мне сущность этой истории и причины, подтолкнувшие вас к решению загадки. Что-то в ваших объяснениях меня не устраивает.

- Что именно?

- Должны быть какие-то мотивы, какой-то толчок к правильному решению. Ничто не может возникнуть из ничего. Возможно, в физике я разбираюсь слабо, но в психологии я разбираюсь.

Некоторое время оба сидели молча. Потом Эо сказал:

- Вероятно, вы правы. Мотивы такого рода у меня действительно были. Об одном из них я даже упоминал. Помните, я говорил вам, что обиделся за природу?

- Помню, помню, - сказал министр. - В природе существует все - так, по-моему, вы это сформулировали. Правильно, о таких вещах я и говорю.

- Была другая причина из этого же ряда, - сказал Эо. - Знаете, когда у меня развеялись последние сомнения? Когда Марио сообщил, что в обнаруженном объекте ему привиделось что-то разумное. После этого я уже не сомневался.

- Непонятно, - сказал министр. - Какое отношение эти слова имеют к вашей догадке?

- Самое непосредственное. В молодости я как-то писал философский реферат о сознании. Знаете, какой аналог разума я придумал?

- Не буду угадывать, - сказал министр. - Я слышал, конечно, что среди животных есть очень умные твари, но все же воздержусь от высказываний.

Эо молчал, собираясь с мыслями. Небо на закате уже темнело. Ночь выдвигалась из-за горизонта.

- Я начал с того, что сформулировал основные свойства разума, составляющие его отличия от всего остального.

- Вы смельчак, - сказал министр. - По-моему, это пытались сделать многие философы, в том числе древние мыслители, оставшиеся в этих вопросах непревзойденными. Ни у кого из них не получилось ничего путного.

- Да, - усмехнулся Эо. - Но я-то не философ. Я пошел по обычному пути физика - абстракция и отрыв от второстепенного. Прежде всего я выдвинул три основных качества разума так, как я их понимал. Первое - разумное существо накапливает информацию. Второе - поведение разумного существа непредсказуемо. Третье - разумное существо обладает свободой воли. Собственно, это все.

- Любопытный перечень, - сказал министр. - По-моему, он маловат. А как его оценили экзаменаторы?

- Они нашли, что он слишком велик, - усмехнулся Эо. - Они заявили, что эти свойства не являются независимыми, что они сводимы друг к другу. Тем не менее они признали их правильность. Но они страшно возмутились, когда дошли до того места моего реферата, где я выдвинул свою концепцию физического объекта, аналогичного, на мой взгляд, разумному существу. Объекта, не являющегося разумным существом, но тем не менее обладающего всеми перечисленными качествами.

- И что же это было такое? - спросил министр внешней безопасности.