Звездная одиссея - [8]
Так вот, я уверена, что жизнь, как и мертвая материя, существует во Вселенной вечно, — все более увлекаясь, говорила Борисова. — Жизнь не возникла, как думали наши предки, где-то и когда-то в определенном месте по велению свыше. Вселенная как бы осеменена единой жизнеспособной формой материи. Если семя падает на бесплодную почву, — оно погибает, если на благоприятную, — развивается, эволюционирует…
— Вера Степановна, — спросил Строков, — но ты не отрицаешь, что на той или иной планете при подходящих условиях может возникнуть жизнь и не будучи занесенной извне?
— Конечно, нет! Она обязательно там возникнет, но не будет какой-то особой, исключительной, так же, как и рождающиеся новые звезды не содержат никаких элементов, которых нет во Вселенной.
— Охотно этому верю, — согласился Швачко. — Но при чем здесь Герасимов, писавший портреты по черепам?
— А при том, дорогой Саша, что если располагать сведениями о строении планеты, на которой мы сейчас находимся, ее тепловом режиме, возрасте и так далее, то по этим данным можно установить и представить себе довольно точно облик некогда живших на ней организмов.
— Какими же ты представляешь себе марсиан? — заинтересовался Строков.
— Что ж, попробую ответить. Во-первых, они несколько выше нас ростом, и у них более хрупкий скелет, потому что Марс обладает меньшей массой и силой притяжения, чем Земля. Во-вторых, у них более развиты глаза: Марс получает меньше солнечного света. У них более развиты слух и обоняние, так как они находились в условиях разреженной атмосферы, а это также откладывает отпечаток на их внешность. Многое еще можно было бы предположить, но скажу лишь одно: мне кажется, что они были прекрасны!..
— Ну уж это, Вера Степановна, совсем по-женски! — улыбнулся Брагин. — Однако пора и в путь. Давай прогревать реактор, Саша…
Мир звезд! Он кажется нам двухмерным, потому что третье измерение — бесконечность, которую мы не можем даже осознать.
Космический корабль начал быстро набирать скорость.
…Космический корабль начал быстро набирать скорость. Яркие факелы вырывались из его сопел. Цвет пламени постепенно менялся в окраске: из желтого он перешел в белый, потом в голубой; это означало, что температура и скорость истечения газов все время повышались. Если бы не клочья галактического газа, промелькнувшие мимо, нельзя было бы и ощутить движения. На фоне звезд корабль по-прежнему казался неподвижным, В его жилом отсеке в удобных креслах-кроватях, разделен^ных легкой дюралевой перегородкой, спали после дежурства Строков и Борисова. Вдруг внезапно загоревшиеся сигналы и резкий звук сирены разорвали тишину.
— Что случилось? — встревоженно воскликнул еще сонный Строков.
— Немедленно надеть противолучевые плащи! — приказал появившийся на пороге каюты Швачко. — Счетчики излучений просто взбесились. Не то взрыв на Солнце, не то еще какие-нибудь неполадки в космосе.
Строков и Борисова накинули на себя освинцованные плащи. На Земле они весили бы сотни килограммов, но здесь, в космосе, были невесомы, их тяжесть ощущалась только в инерции массы.
В рубке управления, куда вошли космонавты, ярко светились сигналы тревоги и стрелки приборов судорожно бились о красную черту. Внезапно, как бы вспомнив о чем-то важном, Строков покинул помещение.
Брагин и Швачко, не замечая его ухода, в тревоге следили за показателями приборов.
— Сила излучения все нарастает! — произнес командир корабля. — Что скажете, Вера Степановна?
— Скажу, что в противолучевых плащах опасности для нас пока нет… А между прочим, вспомните, как вы протестовали против этих плащей! «Лишние триста килограммов груза, врач-перестраховщик». Так, кажется?
— Что-то не припоминаю… — смущенно проговорил Брагин.
— Не помните? А ведь все это происходило в присутствии Строкова, и если бы не он… Григорий Петрович, подтверди!..
Но Строкова не было в помещении.
— Григорий Петрович!.. — громко позвала Борисова и с озабоченным видом поднялась с кресла.
В это время в грузовом отсеке корабля, где хранилось все, что космонавты везли с Марса и Фобоса на Землю, Григорий Петрович Строков тщательна заворачивал в свой противолучевой плащ кассеты с электронной съемкой изображений и звукозаписями, произведенными во время экспедиции. Быстро отворив дверь отсека, Вера Степановна сразу поняла, что здесь происходит.
— Гриша! — невольно вырвалось у нее. — Что ты делаешь?
— Лучи сотрут все наши записи. Мы придем на Землю с пустыми руками. Ты понимаешь, что это значит? Я должен сохранить их!
— Ценой жизни! Какое безрассудство! — воскликнула Вера Степановна.
А далеко внизу среди холодных безразличных звезд все ярче и теплее разгоралась одна. Вот она превратилась в голубоватый шар. Это Земля. Она заполнила все небо. Из сопел космического корабля вырвалось пламя, гасящее скорость. Один за другим раскрылись тормозные парашюты, и корабль плавно опустился на космодром.
Четверка отважных вернулась на родную Землю.
Глава пятая
В огромном переполненном зале наступила тишина.
Доклад об итогах экспедиции на Марс подходил к концу.
Строков на трибуне. Его доклад об итогах экспедиции на Марс подходил к концу. Уставшим голосом он говорил:
