Звездная одиссея - [6]

Двигатель замолк, и привычная для космонавтов невесомость, после многодневного перерыва, вновь воцарилась в отсеках.

— Приближаемся к спутнику Марса! — раздался голос Брагина.

И в самом деле, корабль быстро догонял маленькую планету, которая как бы вырастала на глазах космонавтов в своих размерах.

Последние приготовления, и корабль плавно опустился, вернее, пришвартовался, к планетке.

Спустя некоторое время космонавты, надев скафандры и взяв все необходимое, вышли на поверхность Фобоса, оставив на дежурстве Борисову.

Необычайно странное зрелище предстало перед ними. Даже здесь, на поверхности планеты, можно было видеть, как малы ее размеры. Близкий выпуклый горизонт — и в то же время полное ощущение того, что находишься на высокой горной вершине с пологими скатами, которую как бы перенесли сюда, в мир звезд, с далекого Кавказа. Добавьте к этому Марс, заменяющий «луну» размером в полнеба, освещающий все вокруг красновато-кирпичным цветом, — и картина будет закончена.

Осторожно передвигались космонавты по сравнительно ровной поверхности, покрытой густым слоем тончайшей метеоритной пыли. Малейшее неосторожное движение — и они взмывали на десятки метров вверх: настолько ничтожно было притяжение.

В шлемофонах с предельной четкостью, не умолкая, звучали настойчивые сигналы.

Швачко ушел далеко вперед. Манипулируя кольцевой антенной, он уверенно держал курс к источнику сигналов. И вот на возвышенности, окруженной голубоватым пульсирующим светом, возникла скала, похожая на застывший всплеск волны. От нее во все стороны расходились геометрически правильные сегменты, состоящие, в свою очередь, из мозаично расположенных пластин. Бортинженер попытался дотронуться до одной из них. Резкий удар, электрическая вспышка — и его отбросило далеко в сторону. На помощь потерявшему сознание товарищу поспешил Строков. Он пытался окликнуть пострадавшего, но сигналы, звучащие с огромной силой, полностью заглушили радиосвязь между ними. Открыв глаза и беззвучно шевеля губами, Швачко показал на светящуюся скалу. Поняв, что его голоса не слышно, он наклонился и пальцем написал на толстом слое метеоритной пыли одно слово: «Радиомаяк» — и поставил три восклицательных знака.

«Источник питания?» — начертил, в свою очередь, Строков.

Не успел Швачко написать ответ, как между их склоненными головами опустилась рука в толстой перчатке и начала быстро стирать все написанное. Это был Брагин, который что-то с возбуждением говорил, забыв об отсутствии радиосвязи.

Швачко первым понял его и с лихорадочной поспешностью начал помогать. И вот из-под многовекового слоя метеоритной пыли стали появляться контуры тусклой металлической поверхности. Брагин опустился на колени и, нащупав рукой выступающие стержни, с силой нажал на них. Однако механизм не поддавался. Тогда он осторожно повернул один из стержней — и вдруг под радиомаяком стала образовываться гигантская щель из которой стремительно вырвался воздух. Еще мгновение — и нарастающий вихрь смел бы космонавтов с поверхности Фобоса, но быстрым обратным поворотом стержня щель была вовремя закрыта. Космонавты тревожно переглянулись. Рука Брагина легла на другой стержень. Чуть заметный поворот — и рядом с ними медленно раскрылся люк с крышкой, подобной затвору фотокамеры. Брагин сделал движение в сторону люка, но Строков решительно остановил его и сам спустился в отверстие. Товарищи остались на поверхности, готовые каждое мгновение прийти ему на помощь.

* * *

А в кабине космического корабля, возле бесчисленных механизмов и программных устройств, уже четвертый час дежурила Борисова. За стеклами иллюминаторов на черном бархате неба ярко светило Солнце и одновременно сияли звезды. Сколько уже прожито! Сколько дней осталось позади! А много ли? Каких-нибудь семь тысяч суток отделяют ее от того времени, когда она вот так же, как сейчас за пультом управления, сидела за школьной партой рядом со своей подругой Машенькой, безумно влюбленной в долговязого Гришку Строкова, вечно пропадавшего в физическом кабинете.

В то совсем недавнее, но так далеко ушедшее время почти каждый месяц голос радиодиктора вещал на весь мир о все новых и новых попытках проникновения в космос. Шел ожесточенный штурм неба. Взлетали ракетные корабли, неся на своем борту животных, приборы, целые лаборатории… И вот однажды полетел человек. Всего несколько оборотов вокруг Земли, неуклюжая посадка, почти падение в океан, но зато какая это была победа!

За ней последовали другие. Путь к звездам был открыт.

Строков, все тот же для нее Гриша, вместе с Машей, ставшей его женой, кончали МВТУ. Она, Вера, училась в другом городе, но, несмотря на расстояние, их дружба продолжалась.

До сих пор в мельчайших подробностях помнит Вера Степановна то зимнее утро, когда за минуту до ее ухода в институт в общежитие пришел почтальон и вручил ей телеграмму: «При взрыве ракетного двигателя погибла Маша тчк Приезжай тчк Строков».

В тот же день прилетев в Москву, она не узнала Григория. Что-то безвозвратно изменилось в нем. Внешне он был спокоен, ласкал трехлетнюю дочку Наташу, расспрашивал Веру о ее успехах в учебе, даже шутил. Как негодовала она тогда, принимая его самообладание за бессердечность!