Звездная бирема «Аквила». Рубеж - [122]
Вигилам, в отличие от торвенторов, самим стрелять не придется, но каждый человек в эскадре поневоле чувствовал сопричастность событиям. В случае ошибки лидеров последствия разделят все.
Наварх замедлила шаг, чтобы успокаивающе улыбнуться, дескать, все в порядке, квириты, ситуация под контролем, верьте своему наварху. И кивнула, уловив облегчение, мелькнувшее в глазах подчиненных. Наварху они верили. Все еще. Всегда.
А раз так, то и сомневаться больше нечего.
На мостике быстро выяснилось, что «Аквила» и вся эскадра полностью готовы к продолжению своего пути, и чем скорее, тем лучше.
— Последний галийский грузовик только что отстыковался, — доложила Фабриция. — Мы приняли на борт всё, за что расплатились.
— Состояние корабля? — спросила Ливия, занимая привычное место. — Статус эскадры?
— Только курс ввести, — ответил Плавтий, нетерпеливо замерший над своей консолью. — К слову, наварх, а куда мы летим?
— К червоточине, а потом — на станцию Рубикон, — наварх бегло проверила отчеты всех постов и вызвала патриция: — Гай Ацилий, прошу тебя и госпожу Кассию присоединиться к нам на мостике. Мы покидаем пространство Бренны.
— А галийцы нас провожают, — хмыкнул Квинт Марций, указав на уже привычный эскорт из «полосатиков», стерегущих опасных гостей.
— Вижу, — кивнула Ливия. — Надеюсь, Эпонима не приказала им поджарить нам задницу на прощанье. Торвенторий готов к отражению атаки?
— Полностью.
— Отлично. Рулевой! Уводи нас отсюда — медленно, но уверенно. Не будем будить в варварах охотничьи инстинкты. Фульвий, сигнал на «Либертас» и «Целеру»: «Следовать моим курсом».
— Ливия Терция, — Ацилий пришел как раз вовремя, чтобы иметь возможность в последний раз полюбоваться злосчастной Второй луной Бренны, медленно уплывающей вниз, за пределы прямой видимости. — Куда мы летим? На Лаций?
— Чуть позже, — молвила Ливия, не отрывая взгляда от тактического экрана даже для того, чтобы ответить на приветствие сенатора. — Непременно, но чуть позже. Сейчас наша цель — станция Рубикон.
— Нейтральная зона на границе Республики. Понимаю… — протянул Курион. Он и впрямь все понял, оставалось только уточнить: — И там?..
— Предполагаю, что там мы будем иметь счастье встретиться с народным трибуном Публием Клодием, — не стала играть в таинственность Аквилина. — А тебе, Божественный, предстоит склонить его на нашу сторону. Что, полагаю, при твоем обаянии и ораторском мастерстве не составит для тебя труда. Вы же, кажется, были дружны?
Наварх наконец-то подняла глаза и уставилась на патриция в упор.
Ацилий кривовато улыбнулся:
— Твои тактические решения, моя Аквилина, и впрямь неожиданны. Однако могут оказаться единственно верными. О да, мы с Клодием были весьма дружны. И разговор между нами, если он состоится, наверняка выйдет интересный. Но прежде нам необходимо провести эскадру через кротовину. За этим ты меня… нас пригласила?
— Именно, — наварх предпочла не реагировать на намеки и жестом указала на кресла. — Прошу.
Мятежная эскадра, на прощание промигав бортовыми огнями издевательски-вежливое: «Vale, domina!», устремилась к червоточине. Если госпожа Эпонима и всплакнула вслед улетавшим, никакие сенсоры этого все равно не зафиксировали. Корабли преследования не выслала — и на том спасибо. Ливия, до последней секунды ожидавшая выстрела в спину, вздохнула и расслабилась. Перед «Аквилой», «Либертас» и «Целерой» уже трепетало пространство, указывая на близкую червоточину.
Знаменитая на всю Галактику станция Рубикон на Кассию впечатления не произвела. Исполинское нагромождение разномастных модулей, от самых новейших до древних, почти музейных экспонатов. Было бы на что тут любоваться, решила девушка. Ни дендрария, ни развлечений, ни лисиц. Относительно последних Фортуната сделала специальный запрос, повергнув информационную службу Рубикона в замешательство. Изумленный до глубины души дежурный оператор специально связался с Кассией, чтобы уточнить, о каких лисах идет речь: о живом представителе вида Vulpes vulpes или о какой-то новой разновидности оружия или психостимулятора?
Вот уж Гай Ацилий повеселился, наблюдая за переговорами своей дестинаты. А ответ девушку разочаровал.
— Ну вот, — вздохнула она. — Без лисиц живут, бедолаги. — И сделала закономерный вывод. — Фиговая станция.
— Мы все равно остаемся на борту, — как мог, утешил её Курион. — На Цикуте, кстати, тоже не было лисиц.
— Вот поэтому я, как вспомню её, так и вздрогну, — заупрямилась девушка.
После запредельных красот червоточины и бешеных эмоций коннекции обыденная реальность казалась ей унылой и скучной. Подумаешь, Рубикон! Подумаешь, встреча с сукой-Клодием! Впрочем, участие в ней Кассии как раз не светило.
— И правильно. Я ж его убью на месте, — посулила бывшая манипулария, непроизвольно сжимая и разжимая кулаки. — Сначала я сломаю ему все ребра…
— Этого делать нельзя, моя Кассия. Публий Клодий Пульхр — народный трибун.
Кассия тут же предложила еще несколько сугубо народных методов изменения агрегатного состояния отдельно взятого трибуна и уверила хохочущего Ацилия, что с некоторыми трибунами только так и можно поступать.
Еще один небольшой «вбоквел» к «Аквиле». Очередная история о столкновении личности с системой, предательстве и вмешательстве в психику — и что из этого вышло. Действие происходит примерно за 10 лет до событий на «Аквиле», но последствия еще аукнутся героям романа.
Первый из серии небольших рассказов-«вбоквелов», не вошедших в основной текст. Маленький бонус тем, кто читал «Аквилу»: сказ о том, как трибун Клодий дошел до жизни такой.
Где-то в параллельной вселенной живет и процветает звездная Республика. Это десятки обитаемых миров, миллиарды граждан, могучие легионы и доблестный флот, а еще это алчные и могущественные враги, далекие и чреватые опасностями космические трассы. Но цена тысячелетнему благоденствия высока. Только живорожденные аристократы-патриции наслаждаются всей полнотой власти, участь же репликаторных плебеев — сражаться и трудиться в счастливом неведении.Что может быть общего у опального патриция и осужденной плебейки — бывшей рядовой штурмового отряда? Ничего, кроме приговора.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Некоторым кажется, что прошлое ушло. Нет! Оно рядом с нами, и оно не любит, когда о нём забывают…
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.