Звезда упала - [21]
Всё это заставляло её постоянно нервничать, и чем дольше шло время, тем более она была напряжена, готовясь к новой атаке со стороны непосредственного начальства. Напряжению этому способствовало многое — и волнение за судьбу осаждённого, как она уже знала, Ленинграда, и тревога за будущее всей, ещё совсем недавно такой, казалось бы, незыблемо благополучной страны. Постоянно мучила её и тревога за Наташу, о которой она абсолютно ничего не знала. Оставалось только надеяться, что дети благополучно добрались до города, а потом успели эвакуироваться и с ними всё хорошо.
Периодически она строила какие-то безумные, отчаянные планы, главной целью которых было бежать, добраться до города, найти людей, получить какую-то информацию о Наташе! Всякий раз всерьёз собиралась обсуждать эти планы с Надей, но потом остывала, понимала абсурдность подобной затеи, сникала, всё больше замыкалась в себе.
Свою долю в нервное состояние Веры вносило и растущее презрение к ней посельчан, которое она с каждым днём чувствовала всё острее.
Нынешним утром, к примеру, когда она шла на работу, почти у самой комендатуры ей навстречу попалась почтальонша. Никакой почты она уже давно не носила, работала кем придётся.
— Здрасьте, тётя Паша! — приветливо поздоровалась Вера. — Как вы?
Тётя Паша ничего не ответила, коротко мотнула головой, потом взглянула на комендатуру, мельком покосилась на Веру и, молча отведя глаза, побрела мимо.
Но как ни короток был этот взгляд, Вера успела уловить в нём легко прочитываемое осуждение. Последнее время, встречая односельчан, она всё чаще наталкивалась на это презрительное, резкое, как пощёчина, выражение их лиц. Всякий раз, выходя из дома, она внутренне готовилась к нему, и всё же привыкнуть не могла.
В здание она влетела, понурив голову, едва сдерживая слёзы. Вытерла ноги, сняла пальто, платок, подошла к письменному столу и, только сев за него, заметила на столешнице маленькую, обитую бордовым сафьяном коробочку.
Внутри её оказалась необычайно красивая вещь. Старинной работы, гранатовая, оправленная в золото брошь.
Вера некоторое время разглядывала её, раздумывала, как поступить. Потом положила брошь обратно на место, встала из-за стола, решительно пересекла комнату и постучала в дверь комендантского кабинета.
— Войдите! — раздался из-за неё звучный голос Генриха.
Вера потянула за ручку, резко открыла, переступила порог, быстрым шагом приблизилась к коменданту и положила перед ним злосчастную коробочку.
— Я прошу вас, герр Штольц, больше не делать мне подобных подарков! — с достоинством заявила она. — Вы ставите меня в крайне неловкое положение! Вы…
— Генрих! — вдруг прервал её комендант.
— Что? — не поняла Вера.
— Я ещё раз прошу вас, фрау Вера, когда мы одни, что, согласитесь, бывает не так часто, называть меня просто Генрих, я буду вам крайне признателен, — как всегда велеречиво произнёс Штольц.
У Веры вдруг прошёл весь запал. На секунду ей стало страшно. Она остро чувствовала, что балансирует на краю, и совсем не знала, как себя вести в подобной ситуации. Надя, единственный человек, с которым она могла бы посоветоваться, была далеко отсюда, в больнице, на круглосуточном дежурстве.
Выкарабкиваться следовало самой.
— Хорошо… Генрих, — смягчилась она, — но обещайте, что больше вы не будете так поступать. Мне не нужны никакие презенты, тем более… сомнительного происхождения!..
— О чём вы говорите, фрау Вера! — возмущённо воскликнул Штольц. — Эта брошь принадлежала моей покойной матери и много значит для меня!
Вера совсем растерялась. Такого поворота она никак не ожидала. Понимала, конечно, что вещь ценная, но никак не думала, что фамильная реликвия.
— Извините, — пробормотала она. — Я не знала!
Оба молчали, смотрели в разные стороны.
Вере неожиданно стало стыдно. В конце концов, от этого человека ничего, кроме добра, она пока не видела. Он закрывает глаза на всё, хотя уже давно мог бы её прищучить…
Конечно, он враг, фашист, такой же, как все они, но с другой стороны, если бы не он, Надя уже давно оказалась бы в Германии. Да и с ней самой тоже неизвестно что бы произошло.
— Я не хотела вас обидеть… — тихо произнесла Вера.
И тут же испугалась, что сказала это зря, он мог вовсе не так понять её.
— Но всё равно, не надо этого больше делать!.. — поспешно добавила она.
Генрих по-прежнему обиженно глядел в окно.
На самом деле он просто не хотел сейчас смотреть на Веру, боялся выдать своё торжество.
Похоже, лёд наконец тронулся!
Идея с брошью сработала превосходно. Теперь надо действовать очень осторожно, чтобы ненароком не спугнуть эту трепетную лань, бегущую прямо в расставленный для неё капкан.
Он повернулся, заглянул ей в глаза и медленно произнёс:
— Я хочу попросить вашего разрешения, фрау Вера, прийти к вам на ужин! Я давно думал об этом. Мне очень интересно взглянуть, как живёт школьная учительница в Дарьино. Я прошу вас!
— Вы здесь хозяин, — тут же напряглась Вера. — Вам не требуется никакое специальное разрешение! Вы же знаете, что можете прийти к кому угодно и когда угодно!
Генрих встал, сделал шаг вперёд, небрежно присел на краешек стола. Теперь он находился в опасной близости от неё.
Владимир Алеников – один из лучших режиссеров отечественного кино, писатель, киносценарист и продюсер. Постановщик знаменитых фильмов «Приключения Петрова и Васечкина», «Биндюжник и Король», «Улыбка Бога, или Чисто одесская история», «Война Принцессы» и многих других. В течение нескольких лет он был профессором кинорежиссуры Лос-Анджелесского университета. Сейчас руководит режиссерскими мастерскими на Высших курсах кино и телевидения ВГИК и на Высших курсах сценаристов и режиссеров, а также ведет спецкурсы в киношколе «Артерия кино» и в Киноакадемии Никиты Михалкова.
Предлагаем вашему вниманию книгу Владимира Аленикова «Каникулы Петрова и Васечкина».Ну кто же не знает этих двух закадычных друзей! Предлагаем вашему вниманию, дорогие читатели, лучшие рассказы об этих удивительных приключениях! Некоторые истории вам уже известны по знаменитым фильмам, но большинство из них явятся для вас замечательным сюрпризом!
Книгу составили веселые истории о двух мальчишках Петрове и Васечкине. И где бы ни оказывались неразлучные друзья: в школе, в кино, в походе – с ними обязательно произойдет что-нибудь совершенно невероятное.
Владимир Алеников — известный кинорежиссёр, автор знаменитых «Приключений Петрова и Васечкина», писатель, профессор кинорежиссуры Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.Новая книга Владимира Аленикова позволит вам заглянуть в странные тайны ваших родных, друзей, соседей. Это те же Петровы и Васечкины, которые выросли и превратились в монстров.
Новая повесть Владимира Аленикова – долгожданное продолжение истории про неутомимых искателей приключений Петрова и Васечкина!Эти ребята никогда не скучают. На этот раз они отправляются в Антарктиду и сталкиваются с новой неизвестной цивилизацией гигантских муравьёв!
Предлагаем вашему вниманию книгу Владимира Аленикова «Веселые истории про Петрова и Васечкина».Ну кто же не знает этих двух закадычных друзей! Предлагаем вашему вниманию, дорогие читатели, лучшие рассказы об этих удивительных приключениях! Некоторые истории вам уже известны по знаменитым фильмам, но большинство из них явятся для вас замечательным сюрпризом!
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.