Звезда моря - [69]

— На абордаж! На абордаж! — гаркнул Джек, устремившись к фальшборту.

Сабля Анны угрожающе взвизгнула, когда девушка вытащила ее из ножен, и на лезвии блеснуло солнце. Она бросилась вслед за Джеком. Еще один залп ударил по их кораблю. Анна пошатнулась и чуть не упала, палуба корабля накренилась и поднялась на дыбы. Рэкхэм сгреб ее за руку и подтянул к себе Удушающий дым стлался вокруг. Глаза девушки наполнились слезами, легкие раздирала боль, и единственным местом, где не было дыма, были ванты высоко над ее головой. Анна швырнула вверх свой абордажный крюк и стала карабкаться по нему, кашляя и отплевываясь.

Ее подхватил поток пиратов, устремившихся на борт купеческого судна, и клич «На абордаж!» вырвался из ее горла. Мимо нее просвистел снаряд и с грохотом разорвался сзади. Но она даже не вздрогнула. Анна перемахнула через борт «Судьбы» и оказалась в самой гуще схватки. Вокруг свистели абордажные сабли, скрещивались клинки и гремели мушкеты. Одна из мачт «Мечты» с оглушительным треском рухнула на палубу, увлекая за собой груду парусов и канатов. Девушка успела отскочить в сторону как раз вовремя, а с десяток матросов оказались запутанными в вантах и напоминали извивающихся селедок.

В конце концов капитан «Судьбы», видя, что поражение неминуемо, запросил пощады. В это время Анна скрестила клинки с одним из матросов, и ей удалось загнать его в угол. Услышав мольбу о пощаде, побежденный Анной моряк окинул ее прояснившимся взором и, казалось, впервые увидел ее. Челюсть у него отвисла, когда он понял, что дрался с женщиной. Потрясенный, с широко открытыми глазами, он присоединился к остальной команде.

Анна оглянулась, ища взглядом Джека. Он стоял рядом с капитаном и руководил возвращением пиратов на свой корабль. Джек улыбнулся ей и кивком головы отправил на помощь другим членам команды. Анна чувствовала, что от возбуждения готова расплакаться, но расправила плечи и стала помогать остальным перетаскивать на борт корабля захваченную добычу. Картер приготовил чашу холодного пунша, и обе команды сошлись вместе, чтобы выкурить по трубочке и выпить. Захваченные в плен матросы разглядывали Анну, но вопросов не задавали. В схватке было убито четыре человека: один пират и трое моряков с «Судьбы». Их тела были завернуты в старые паруса, к голове привязали ядра и столкнули трупы в море. Вейн, стоя на шканцах, печально произнес:

— Море лечит все раны и смывает все следы. Дай Бог вам попасть на новый корабль, и пусть вам всегда дует попутный ветер!

«Морской конек» не получил в сражении сколько-нибудь серьезных повреждений, ничего такого, что нельзя было бы отремонтировать за день. Вейн и Рэкхэм решили взять на борт пушки «Судьбы» и тех из ее команды, кто изъявил желание присоединиться к пиратам, а само судно отдали на волю волн.

Перед тем как заснуть, Анна еще раз взглянула на море. Оно вновь было пустынным — огромная пустыня, переливающаяся серебряными и пурпурными цветами, а горизонт был похож на острие ножа. От усталости голова девушки склонялась на грудь. Джек подошел к ней и нежно обнял, прижимая к себе. Он ничего ей не сказал, а просто уложил на их койку, которая тут же приняла ее в свои объятия. Ночью Анне снились пушечные ядра, пролетающие сквозь дым, как видения, пришедшие из ада, и она несколько раз приглушенно вскрикивала от страха.

Анне потребовалось несколько дней для того, чтобы полностью прийти в себя после битвы. Ей помогали текущие спокойно волны, успокаивающие объятия Джека и дружеское отношение команды. Каждый член экипажа уже свыкся с ужасом битвы, от которого перестает биться сердце, с визгом пуль, с треском рвущихся парусов и вантов, с кровью, с грохотом схватки. Девушка заставила и себя свыкнуться с этим, подобно всем остальным. Ей вспоминались слова Фенвика: «После первого раза все остальное ерунда!»

Теперь на «Морском Коньке» было сорок два члена экипажа и двенадцать пушек. Рэкхэм представил ее всем новичкам команды:

— Это Анна Бонни, наша королева. Она может скрестить саблю с любым из вас и попадет в глаз чайки со ста шагов. Попробуйте обидеть ее, и вы на своей шкуре испытаете ее клинок — и мой заодно.

Поначалу вновь прибывшие сторонились Анны, как «черной вдовы», так называли виселицу, но вскоре привыкли к ней и стали относиться как к равной. Все, кроме Фитча. Фитч, перешедший на борт с захваченного судна, никак не мог поверить в то, что на борту пиратского судна может находиться женщина и не быть при этом общедоступной шлюхой; При каждой возможности он норовил погладить Анну. В конце концов она не выдержала и влепила пощечину этому гнусному хорьку, вызывая его на дуэль.

Вейн услышал суматоху и подошел, чтобы разобраться.

— Что за свара, Анна?

— Эта изрытая оспой деревенщина не дает мне прохода и при каждой возможности распускает свои руки! Он так и норовит полапать меня и хлопнуть по заднице, когда мы встречаемся на узких трапах! С меня довольно! Я равноправный член команды, а не какая-то там портовая шлюха. Я требую сатисфакции!

Фитч стоял, облокотившись на поручень, и ухмылялся ей из-под полей грязной шляпы.

Вейн почувствовал, что за его спиной столпились матросы, ожидая, чем закончится вызов Анны.