Звезда Аделаида - 2 - [24]

Любил Рем «разводить» Северуса на анекдоты как о геях, так в особенности и о натуралах, которым взбрело в голову, разумеется, по пьяной лавочке, перепихнуться друг с другом, что зачастую заканчивалось удачей и… утренним конфузом обоих участников полового акта. Соль этих анекдотов состояла в словоизлияниях героев на отборном матерном языке. Да, при умении говорить и английский мат оказывается весьма обширным и полнозвучным, мастерским и вычурным. Сев воспринимал эти препохабнейшие анекдоты как раз так, как надо - с толикой интереса и бурным, гомерическим хохотом после окончания длинной, завёрнутой матерной тирады или диалога.

Его интересовали и обычные, гетеросексуальные по тематике, анекдоты с недвусмысленным описанием поз героев. В анекдотах этого сорта главная роль отводилась именно неестественному и придуманному расположению действующих лиц в процессе совокупления. Именно это и должно было рассмешить слушателя. И смешило, ровно настолько, насколько и анекдоты об однополом мужском сексе. Было всё это для Северуса… одинаково смешно, чего бы так не хотелось Ремусу. Он хотел бы, чтобы Сев, его Сев реагировал на «гомосексуальные» анекдоты гораздо сильнее, чем на гетеросексуальные, иначе игра не стоит свеч, «Дуршлаг ведь может и протечь. Попробуем в ночном горшке». Рем пробовал снова и снова пробить Сева на анекдоты о гомосексуальных парах, но так и не смог ничего толком добиться. Только заливистый смех - вот, что получал он в ответ на свои скабрезности - анекдоты, не более того.

Ремус лишь дивился на своего совершенно индиферрентного в сексуальных предпочтениях друга, который, насколько он знал, даже простым гонянием лысого, так необходимым распалённому неприличными, но такими… сладкими анекдотами одинокому мужчине за тридцать, нечасто занимался. А вот любвеобильный Ремус, почасту и с большим удовольствием, поставив на дверь Заглушающие Чары высокого уровня, чтобы не слышались бы стоны, онанировал фаллоимитатором на батарейках, купленным в маглесе в специальном «секс-магазине» - да, такие есть у магглов! - засовывая его себе в зад. Ведь гомосексуальность, так и не нашедшая реального воплощения, не давала покоя профессору ЗОТИ. Невесело приходилось его пенису, такому неотразимому, драгоценному, несправедливо обойдённому вниманием мужчин, тощо.*

Как же рыскал по городу незнакомый с жизнью магглов профессор в поисках заветного фаллоса! Но ему, с пятой попытки, когда в четвёртую он догадался по наитию, внезапно снизошедшему на него, купить газету объявлений о распродажах, повезло.

В газете он нашёл рекламу большого «секс-магазина», расположенного неподалёку от станции подземки в районе Уэст-Энда, как это ни странно показалось волшебнику, знающему о маггловском Лондоне только то, что на западе его живут богатые, и там много дорогих магазинов и ресторанов, а также несколько «театров», где магглы играют самих себя и волшебников, даже нелюдей - оборотней, вампиров, каких-то «чертей», ухитряются изображать духов и прочую шушеру.

На востоке же столицы обитают более обделённые Фортуной работяги (не путать со стилягами) и, в большинстве своём, пропойцы. И там полно дешёвых пабов с элем и чем покрепче, а именно, столь любимым Ремусом скотчем, правда, такого же дурного качества, да и количества, наливаемого в захватанные стаканы, что и огневиски в заведении у Аберфорта Дамблдора, в «Башке Борова».

Глава 8.

Единственный наследователь богатейшего состояния, граф Снейп постоянно обсуждался в свете, как превосходная партия для любой юной чистокровной волшебницы добрыми маменьками и даже отцами. Не раз представляли они своих дочерей из заграничных магических пансионов благородных девиц. Но ни один из родителей так и не достучался до сердца профессора Зельеварения из закрытой фамилии красотами и гарантированной невинностью своих чад.

Заботливый и богатый «граф Северус» не знал тогда большей радости, как попросту притащить другу Ремусу ящик отличнейшего скотча, а себе - пару бутылок «Зелёного Змия», вонявшего тиной, но в этом-то и был самый смак для разбирающегося в ароматах, не хуже составителя парфюмов, мага, зельевара от Мерлина самого и общепризнанного Мастера Зелий международного класса.

Была целая эпоха в жизни Рема, за несколько лет до Последней Битвы и Войны, пришедшаяся на годы одинокого общения с вибрирующим членом, начиная от вселения в замок на столь желанной для профессора Снейпа должности. Альбус не допускал до неё своего мальчика уже не из боязни видеть Пожирателя в роли главного Защитника от Тёмных Искусств в школе, а по сложившейся у Дамблдора дурной традиции. Тогда ещё Снейп и Люпин усердно делали вид, что вынужденно терпят присутствие друг друга под одной крышей, еле перенося друг друга и видясь лишь во время ланчей и обедов. Даже завтрак они старались принимать в различное время.

Лично же встречались друзья по Ордену и деланные хотя и в некотором случае, ненастоящие «конкуренты» только во время передачи Снейпом Люпину ёмкости с дурно пахнущим Аконитовым модифицированным зельем.

Встречаться в одних апартаментах с Люпином Северуса по какой-то необъяснённой причине отговорил Дамблдор. Он не стал распространяться, намекнув только с хитрой улыбкой: