Звери скального храма - [8]

— Только бы ее ни разорвало, — мелькнула мысль, и в тот же миг яркая вспышка пронзила все его тело.

Он почувствовал молнию, которая ударила его в основание позвоночника. И тут же в середине живота летчик ощутил огненный шар, жар от которого стремительной волной резко взмыл по позвоночному столбу. Услышав в голове странный хлопок, Стефан отметил, что у него изменилось восприятие мира.

Возникло ощущение, что он находится под водой, и поэтому все окружающее казалось ему размытым, окутанным каким-то фантастическим туманом…

Переливы радужных красок в сознании Стефана длились недолго. Вскоре его восприятие стабилизировалось. В нем возникла удивительная легкость, наполнившая все его сознание.

Забыв о своем падении, он наслаждался чувством необычайного парения и свободы. С интересом летчик обнаружил, что окружающий его мир стал видеться намного четче и сочнее прежнего.

Теперь ему не нужно было поворачивать голову, чтобы осмотреться. Достаточно было сфокусировать взгляд на чем-либо, и предмет мгновенно проявлялся перед его взором во всех мельчайших подробностях.

Так, стоило ему заинтересоваться видневшимся вдалеке деревцем, как возникшее желание сразу же приближало объект внимания, взяв его в фокус. И вот взгляд уже изучает тайные тропы вечных тружеников-муравьев, бегающих по стволу того дерева. Летчику возникшие с его восприятием метаморфозы казались очень занятными. Однако мысль, где-то с окраины осознания, продолжала его теребить:

— Нет, не то, ты должен увидеть не это!

Тогда Стефан предпринял попытку разглядеть другой находящийся внизу предмет. И вскоре это ему удалось — на земле были разбросаны горящие обломки самолета. Плавно укрупняя взятый в рамку внимания объект (а вернее сказать, то, что от него осталось), он вспомнил, что когда-то уже делал нечто подобное…

Ну, конечно, как же он мог про это забыть! Ведь на уроках биологии его любимым занятием было изучать строение различных насекомых, рассматривая их под микроскопом.

С увлечением, достойным юного натуралиста, он и сейчас медленно прокручивал "колесико" восприятия, как в школьном микроскопе регулируя площадь наблюдения.

Будто сквозь увеличительное стекло, он рассматривал искореженный фюзеляж. Затем, усиливая фокус своего внимания, он остановил свой взгляд на бортовом номере самолета. Вначале эта цифра показалась ему просто знакомой, но тут его будто встряхнуло.

— Да это же номер моего самолета! Каким образом он смог оказаться здесь?

Оставив без ответа этот вопрос, его сознание стала заполнять совсем иная мысль. Его внимание привлекла открывшаяся в нем способность к ясному видению предметов, находящихся на большом расстоянии, а также выделение различных деталей в отдельное, укрупненное изображение.

Открывшийся дар его ошеломил. Ни о чем подобном он никогда не слышал. На ум ему пришла идея исследовать свою руку. Какой она окажется при детальном рассмотрении? Стефан сделал попытку поднести к глазам левую ладонь, но не смог произвести этого действия. На том месте, где должна была располагаться рука, Стефан ничего не увидел.

Ее просто не было, как не было ни ног, ни туловища. Он понял, что и раньше для того, чтобы посмотреть в какую-либо сторону, ему не приходилось поворачивать голову — просто изображение само мгновенно появлялось перед его взглядом.

С беспощадной ясностью к нему пришло понимание того, что, кроме способности воспринимать окружающее пространство и осознавать себя, у него теперь вообще ничего нет.

— Но этого не может быть! Так не бывает, это страшный сон, который сейчас должен закончиться, — повторял он эти слова, как заклинание.

Однако время шло, а ничего не менялось. Стремясь хоть как-то побороть накатившее на него чувство отчаяния, сжав волю в кулак, он заставил себя планомерно обследовать все возможные ракурсы взгляда, надеясь увидеть хоть что-то, способное послужить ключом к разгадке его нынешнего состояния.

Расширяя свой спектр видения, Стефан увидел еще один, живо заинтересовавший его предмет. Взяв его в фокус, он понял, что это "что-то" было ни чем иным, как телом человека.

Укрупнив картинку, Стефан разглядел у того на спине некое подобие рюкзака, из которого уже раскрылся маленький парашют, но вслед, почему-то, не вышел большой. Человек находился в бессознательном состоянии. Вскоре Стефану стала понятна причина этого несчастья: у этого человека была рваная рана на правом плече. Наверное, от осколка. А тут еще и этот парашютный рюкзак…

— Но если у человека за плечами хоть и маленький, но раскрытый парашют, — рассуждал Стефан, — значит, и он, да и я сам — мы оба находимся в воздухе, и по всему видно, что мы оба падаем.

Странно, но до этого момента он не обращал внимания на то, что земля внизу очень медленно, но неумолимо приближалась. Стефан подумал:

— Так как у меня нет тела, значит, нечему и разбиваться — есть хоть какая-то польза от моего нового положения!

А вот его товарищу по несчастью грозила беда. У него тело было, а возможности спастись — нет. Стефан заметил, как человек судорожно откинул голову, и, вглядевшись в его лицо, увидел до боли знакомые черты.

— Где же я раньше его встречал?