Зверь. Слёзы Неба - [46]

— Типа того, так написали, — хмыкнул Натан, засовывая руки в карманы.

— Ты не в форме, почему?

— Мне не нравится, переоделся в машине… — Натан засмеялся, вспоминая, как противился Каруман.

— А ты не похож на других.

— Я американец.

— Скорее индеец…

— Брось.

— Хотя да, — Марина потупила взгляд. — Ничего общего. Может, тогда китаец…

— Тоже неверно. У меня глаза не щелочки, ты что слепая?

— Сдаюсь.

— Я не скажу, — Натан зло прищурился.

— Ладно, — Марина пожала плечами.

— Ты не против, что я тебя провожаю?

— Нет.

— О чем грустишь?

— Так заметно?

— Да, — Натан потер подбородок. — Я все подмечаю.

— Просто знаешь… Как раз перед вашим приездом пропала девушка, Алина. Ее нашли мертвой…

— Я читал, наша разведка хорошо поработала.

— Она умерла, а все ведут себя как обычно, как будто ничего не произошло. Всего одна минута молчания с грустными лицами, а потом снова размеренная праздная жизнь, хотя Алины больше нет. Так грустно…

— Вы были с ней подругами?

— Нет, она не общалась с такими, как я. Но мне все равно ее жаль.

— Такими, как ты? — Натан удивленно поднял брови.

— Да. Мы лузеры, аутсайдеры, — призналась девушка.

— Из-за того, что у вас меньше денег? Из-за статуса?

— Да.

— Знакомая фигня, — ухмыльнулся Натан. — Меня не принимали из-за внешности.

— В Америке? — удивилась Марина.

— Эмм… Ну, да. Там же тоже разные слои общества бывают, — быстро придумал отговорку Натан.

— Поэтому ты переехал?

— В какой-то степени.

— Здесь тоже неспокойно.

— Плевать.

Марина рассмеялась, поражаясь непосредственности своего нового спутника.

— А знаешь, мне понравился учитель истории, ну, твой опекун, — произнесла девушка, краснея.

Натан нахмурился:

— С чего это?

— Ну, он такой добрый, вежливый. А его глаза! Да они просто искрятся нежностью. Он как будто сошел с фотографий девятнадцатого века. Он, как аристократ, такой же обходительный и благородный.

— Ей, ей, любовь с первого взгляда? — хмыкнул Натан.

— Нет, что ты… — Марина замотала головой, смущенная прямотой собеседника. — Я искренне люблю подобных людей. Мне, вообще, кажется, что раньше человечество было добрее. А у Карумана как раз типаж благородного дворянина. Но это не влюбленность.

— О да, — хитро протянул Натан, — люди всегда были одинаковы, а благородные дворяне оказывались подлыми лжецами и извращенцами.

— А? — Марина застыла с открытым ртом. Ее реакция рассмешила Натана.

— Забудь.

— Ладно… — Марина закусила губу.

— Ого, — вампир тоже застыл.

Он остановился ровно напротив одной из дверей коридора и несколько раз с интересом пробежал глазами по висящей на ней табличке.

— У вас что тут еще и парикмахерские есть?

— Конечно.

— Ничего себе, может прическу поменять? — Натан провел рукой по волосам.

— Ну, если хочешь. Хотя у тебя очень красивые волосы. Не надо их портить, ну разве что подровняй…

— Хе, а это идея! Пока! — взревел вампир и пулей ворвался в кабинет.

Дверь громко хлопнула.

— Да? — спросила миловидная брюнетка, невозмутимо читающая журнал в косметическом кресле.

Натан разбитной походочкой приблизился к женщине.

— Мне вот так, — ухмыляясь, произнес он и протянул пластиковую карточку с фотографией Карумана.

— Ладно, — безразлично протянула женщина, — садитесь.

Натан развалился в кресле и, прикрыв глаза, прошептал с заметным раздражением:

— Человечество кажется ей добрее… ха, благородные дворяне — какая глупая шутка…

* * *

Неаполь на заре XIX века был полон событий. Одно из таких — приезд в город двух господ в сопровождении юного слуги странной азиатской наружности. Господа заперлись в лучшем номере лучшего отеля. Не покидая его ни на минуту и ничего не требуя от обслуживающего персонала, странные гости породили массу слухов, мерно расползшихся по шумному городу.

Но какой бы ни была молва, правда оказалась значительно проще и приземленней.

Обнаженный Стоки лежал сверху на таком же голом Натане и сплетал их языки в грубом и бесстрастном поцелуе. На бедре у вампира красовалась красная шелковая лента, завязанная в пышный бант, точно такая же лента только синего цвета сковала узлом плечо Натана.

— Стоки, будь чуть страстнее, — равнодушно скомандовал Джулиан, сидящий на стуле, развернутом к кровати лицом. Он был единственным наблюдателем постельного спектакля.

— Хорошо, Джулиан, — отозвался Стоки, начиная ласкать языком соски Натана.

— Уже лучше, — Джулиан посмотрел на двух вампиров через лорнет тонкой ручной работы с драгоценной инкрустацией. — Мне нужно действо, огонь, — вампир криво улыбнулся, закидывая ногу на ногу и гладя бархатный воротник вошедшего в моду атласного халата.

Стоки кивнул и резким движением задрал любовнику ноги, проникая пальцем в его заднее отверстие. Натан поморщился и застонал.

— Тогда двумя, — протянул Стоки, погружая в тело вампира оба пальца. Натан дернулся, но его порыв остановила рука Стокенхема, впившаяся в бедро партнера.

— Стоки, придурок, ногти! — выдавил слова Натан, изгибаясь всем телом.

— Терпи давай, — рыжий вампир еще глубже погрузил свои пальцы, самодовольно отмечая, как по телу Натана пробежала дрожь получаемого удовольствия.

— Тебе больно, Натан? — холодный голос Джулиана заставил вампира распахнуть глаза.