Зверь - [17]

– Вот, – поднял палец к небу Клыков. – Вот она, дремучесть. Стоит только вывести человека за рамки привычных понятий и погрузить его в мир образов, как с ним тут же начинается истерика. Он начинает требовать для вас психиатра и, представьте себе, находит такого же испуганного обывателя, как и он сам.

– Это что же, случай из жизни или общие рассуждения? – спросил Воронин.

– Неприятность случилась с одним моим знакомым, увлеченным древними культами. Его отправили в психиатрическую лечебницу. К счастью, вскоре выпустили.

– А как зовут этого твоего приятеля-язычника? – спохватился Воронин.

– Его зовут Велимиром, Герман. Но ты его знаешь под фамилией Волохов.

– Подожди, это Сашка, что ли?! Он же был у нас в школе комсоргом.

– Волохов служил богу перемен Велесу тогда, служит он ему и сейчас.

С Сашкой Волоховым Герман не виделся давно, хотя краем уха слышал, что бывший школьный комсорг то ли свихнулся от обрушившихся на Родину перемен, то ли ударился в мистику. И, честно говоря, не очень удивился этому слуху, поскольку Волохов и в юные годы был человеком восторженным и склонным к фанатическому служению идее. Уже тогда Воронин, скептически настроенный по отношению к миру, над Сашкой посмеивался, чем заслужил его нелюбовь. Один раз они даже подрались, с печальными для Волохова последствиями в виде разбитого носа и синяка под глазом.

– Чай будете пить? – сердито крикнул от костра Петр Сергеевич.

Воронин достал из рюкзака видавшую виды эмалированную кружку и первым отправился за тонизирующим напитком. Надо отдать должное Бубнову, заваривать чай он умел. Воронин отпил из кружки пару глотков и восхищенно прицокнул языком:

– А вы, Петр Сергеевич, умелец! Да и к лесу, судя по всему, привычны.

– Я лесом живу вот уже без малого тридцать лет. И институт я в свое время закончил лесотехнический.

– А почему Василий Иванович не взял вас с собой?

– Так я ведь в город уезжал, – пожал плечами Бубнов. – Вылетали они без меня. К тому же Костя Звонарев разбирался в лесных делах не хуже.

– А Васильев?

– Василий Иванович был человеком с деловой хваткой, но лесом он занялся только в последние годы.

Заснул Воронин без проблем, а очнулся среди ночи, словно кто-то толкнул его в бок. Ночь была лунной и звездной, а потому спящий лагерь был виден довольно хорошо. Герману даже показалось, что за ближайшим деревом, метрах в двадцати от затухающего костра, кто-то стоит. Он почувствовал что-то очень похожее на страх и тихонько расстегнул замок спального мешка, однако подниматься с земли не спешил. Воронина опередила Светлана. Кажется, это именно она направлялась сейчас к тому самому дереву, где, возможно, прятался таинственный незнакомец, в существовании которого Герман, правда, не был уверен. В конце концов, мужской силуэт ему мог просто померещиться, а Светлана отлучилась из лагеря по естественной надобности.

Воронин подождал пять минут, а потом достал из рюкзака пистолет и тихонько двинулся в заросли. Увы, молодую женщину он там не обнаружил. Зато откуда-то сбоку до Германа, навострившего уши, донесся стон. Воронин собрался уже выстрелом разбудить спящий лагерь, но вовремя сообразил, что от боли так не стонут. Тем не менее он сделал несколько шагов по направлению звуков, несущихся из-за деревьев. Впрочем, он, кажется, неверно определил расстояние.

Во всяком случае, ему пришлось сделать более полусотни шагов, прежде чем он увидел обнаженные тела, белеющие в темноте. Позы голубков не оставляли никаких сомнений в том, чем они занимаются в ночную пору. Совсем уж предосудительным это занятие Герман не рискнул бы назвать, но увиденное его слегка покоробило. Все-таки Светлана и Игорь могли бы найти более подходящее место для сексуальных развлечений. А в том, что в качестве партнера в этом действе выступает именно Игорь, Воронин практически не сомневался. И Бубнов, и Клыков, и Макс фон Бюлов были значительно меньше ростом. Хорошо еще, что воркующие голубки не заметили Германа и можно было без проблем вернуться к спальному мешку.

Увы, проблемы у Воронина все же возникли. Он потерял ориентировку в полумраке, царившем вокруг, и едва не заблудился в окрестностях лагеря, что было бы уж совсем глупо. К счастью, звать на помощь соратников Герману не пришлось. Побродив минут десять по сырой от росы траве, он все-таки сумел наконец верно определить направление. Когда Воронин добрался до своего места, Светлана и Игорь уже спали или делали вид, чтя спят. Герман нырнул в еще не остывший мешок, буркнул что-то по поводу чужой расторопности и тут же уснул.

Утром, продвинувшись еще километров на десять, вновь приступили к поискам. По правую руку от Германа двигался Славка Клыков, по левую – Макс. Время от времени они перекликались, дабы не потерять друг друга в этом во всех отношениях подозрительном месте. За два дня бесконечных переходов Воронин попривык к лесу и теперь уже гораздо реже цеплялся ногами за торчащие из земли там и сям корни деревьев. В этот раз он все-таки споткнулся, не устоял на ногах, но едва не раскроил голову о приличных размеров железку, которой по всем приметам нечего было делать вдали от человеческой цивилизации. Воронин, присмотревшись повнимательнее к железке, без труда определил в ней обломок лопасти винта вертолета и застыл в предвкушении удачи.