Званый ужин - [29]
— Нет! Не уходи! Не бросай меня.
Моррис со вздохом взял ладони младшего в свои.
— Не надо волноваться, Алекс. Что бы ни произошло у папы с мамой, я у тебя всегда буду. Ты понял?
Ноготь Алекс и вправду потерял. И брата, кажется, тоже — несмотря на давнее обещание Морриса. За прошедшие с тех пор годы Моррис превратился в другого человека. А родители по иронии судьбы пережили все бури и сблизились в мирной старости.
— Ты даже не попробовала рыбу, Клэрри, — сказала Тильда. — Не нравится форель?
— Я не знаю.
— А ты вообще ничего не ешь, Хайди! — Тильда, как заботливая мамаша, проверяла все тарелки по очереди. — Что с тобой? Нездоровится?
— С ней все в порядке, — торопливо отозвался вместо жены Глянец. — Не правда ли, дорогая?
— В полном порядке. — Голос Сетки дрогнул. — Просто задумалась.
О чем задумалась? — спросила себя Клэрри. Быть может, она тоже внутри звенит и тренькает, как ее муж? Слова каждого из собравшихся на этом ужине скрывали больше, чем выражали. Возможно, так и положено, а она просто раньше не замечала этого за другими? Возможно, в общении важно как раз держать собеседника на расстоянии, а не открываться перед ним? Возможно, без защитного панциря всем этим людям просто не вынести бурной общественной жизни, швыряющей их с делового завтрака на званый ужин или вечеринку, когда им хочется лишь свернуться в уголке клубочком и побыть в одиночестве. Клэрри вспомнился бряцающий хаос в голове Глянца, и щеки ее запылали, словно она увидела его голым.
— …Это было так смешно, — донесся до нее голос Круэллы. — Я в первый раз попала в метро на Валентинов день. Час пик, вагон полон, а я с тюльпанами, которые купила на станции — просто потому, что они мне понравились. Вы не поверите, что мне пришлось пережить! Кто-то косился с завистью и обидой… а точнее сказать, с ненавистью и думал: «Вот повезло глупой гусыне — ее любят, поздравляют, цветы дарят, а я опять еду в пустой дом, ужинать в компании с микроволновкой». Но были и такие, кто смотрел на меня, будто говорил: «Она влюблена. Какая прелесть». А мне хотелось ответить и тем и другим: «Кретины, я сама их себе купила!» Но знаете, что самое смешное? В вагоне были и женщины с большими, просто гигантскими букетами — и они тоже смотрели на меня! И думали: «А мои цветы лучше». Нет, вы можете себе представить — мои цветы лучше! А я смотрела на них и читала их мысли: «У меня-то розы, а у нее какие-то садовые цветочки». Или: «Мои-то из шелка, вечные, а ее и трех дней не простоят». Или просто: «Нет, вы только поглядите на эту гусыню с тюльпанчиками!» Но забавнее всего то, что я тоже подхватила игру. Знаете, о чем я думала? «Мои простенькие тюльпаны прекрасны, как картина минималиста, а все ваши букеты — пошлая безвкусица. Лично я предпочла бы, чтобы мне признались в любви, подарив скромненький букетик тюльпанов». Да-да, именно так я и думала. В конце концов мне уже хотелось орать на весь вагон: «Знаю я, все знаю! Букетик у меня невзрачный и дешевый, но на черта мне цветы на Валентинов день, если муж поставил у дома новехонькое белоснежное авто, перевязанное розовой лентой с бантом и поздравлением на карточке: Единственной истинной женщине в мире».
— Дорогая, ну к чему все это?.. — За фальшивым смущением в голосе Вояки Клэрри уловила опасливое недовольство.
— А почему нет? — проворковала Круэлла. — Не вижу причин стыдиться своего очень романтичного и очень богатого мужа.
Кость то ли фыркнула, то ли икнула в ответ. Под пристальным взглядом Клэрри пальцы Кости стиснули вилку и нож с такой силой, что побелели костяшки.
— Вы рассказали ради смеха. — Вместе со словами с губ Кости брызнула слюна, спланировав на стол за ее тарелкой. — А в результате только подтвердили мое давнее убеждение, что Валентинов день — самый нелепый, торгашеский и бессмысленный праздник в году.
— Это уж слишком, дорогая, — полушепотом сказал Пластилин.
— По торгашеству День матери его переплюнет, — возразил Глянец.
— Верно. А как насчет Рождества? — добавила Круэлла. — Что может быть более нелепым и торгашеским?
— Вот о Рождестве не надо, Джуди, — прогудел Пластилин сквозь салфетку, которой он вытирал рот. — Уж если моя жена заведет речь о Рождестве, ее никому не остановить. Будем слушать до конца вечера. Я прав, дорогая?
Кость с бледной улыбкой в три глотка ополовинила бокал.
— Не волнуйтесь, я не собираюсь навязывать всем свое мнение, — пробормотала она и опять припала к бокалу.
Клэрри глазела на Кость так давно и так пристально, что у нее закружилась голова и накатила волна дурноты. Но она не отвела взгляда. Все смотрела и смотрела, и лицо Кости словно бы сдвигалось и скользило в сторону, постепенно растворяясь, пока на его месте не осталась одна лишь пустота. Пустота, которая начала принимать очертания, медленно складываясь в идеальную картинку комнаты… точнее, угла в комнате, где живет одинокий, старый человек. Здесь все было цвета засохшей горчицы — и бурый истрепанный, протертый ковер, и обои, когда-то цветастые, а теперь безжизненно-тусклые, в грязных разводах. Две рамки на треугольном журнальном столике с выцветшей кружевной салфеткой были пусты. Свет в комнату проникал из невидимого для Клэрри окна. В затхлом воздухе плавали пылинки. Откуда-то влетела гигантская навозная муха и принялась биться о стены с таким неистовством, словно решила расплющиться на одной из них.
Мобильными телефонами сейчас никого не удивишь. Они везде и всюду. И у всех. У некоторых их даже по два, а то и по три. Но пять телефонов — это явный перебор. Особенно если к каждому прилагается любовник. А вместе с ним и куча проблем. Как у Кейт Чит.По ночам она водит такси, днем изнуряет себя в тренажерном зале и решает проблемы своих любовников, с которыми познакомилась, разъезжая по ночному Лондону. Кейт стройна, красива, умна, умеет за себя постоять, но… Но она не очень счастлива. Да и откуда взяться счастью, если каждый из пяти возлюбленных требует внимания, времени и сил, да еще считает себя единственным.
Остроумная, дерзкая, эпатажная Грейс — звезда богемной лондонской тусовки. Она ведет колонку в популярной газете, модницы Лондона как манны небесной ждут выхода ее статей. Кто же еще так стильно и колко расскажет о том, как в этом сезоне надо одеваться, где обедать, танцевать, что говорить? Без Грейс нельзя представить себе ночной Лондон, его клубы, дымные пабы, элитные вечеринки. Кажется, что для нее вовсе нет авторитетов и моральных табу, но это не так: никогда не променяет она истинную любовь на славу и деньги.
Красавица Женевьева, жена состоятельного американского бизнесмена, приезжает в Париж. Ее влечет мир богемы, она стремится попасть в общество актеров, писателей и художников. Непристойно богатый, с шипами скандалов и кипением пьянящих интриг мир модных домов, в который Женевьеву вскоре ввела подруга, известная модель Лулу, дарит ей встречу с гениальным дизайнером, создающим туфли — шедевры, за право обладания которыми богатые клиентки платят огромные деньги. Молодая аристократка стремительно завязывает полезное и престижное знакомство, еще не осознавая, что движет ею вовсе не страстное желание пополнить свою коллекцию из пятисот двадцати трех пар обуви произведением знаменитого Паоло Закари, а настоящее, глубокое чувство к этому неотразимому мужчине…
Аня растеряна, но в ее жизни появляется грозный коллектор Мамонт. Властный мужчина, пугающий одним только присутствием. У него сильная энергетика, и Аня боится его, но она не может отказаться от работы, которую предлагает Мамонт. Его сыну нужна няня, и не просто няня, а женщина, способная заменить мальчику мать, чтобы помочь ему в развитии. Женщина, которая сможет полюбить чужого ребенка. Да разве можно не влюбиться в этого чудесного малыша? Вот только Мамонт будет дышать в спину и следить, чтобы все было по его правилам.
Вера шьет необыкновенные свадебные платья на заказ и мечтает сама когда-нибудь надеть нечто подобное. Странная мечта для женщины, которая уже пятнадцать лет замужем, правда? В жизни Веры много странного: она может понять любого – кроме собственного мужа, помочь всем – кроме себя. У нее такие проблемы в интимной жизни, что и близким подругам рассказать неловко, не то что попросить помощи у посторонних… А тут еще интрижка на работе мужа становится достоянием общественности! Какой стыд! Что скажет мать? А если узнает дочь? Или это все неправда? Поможет ли Вере увлечение психологией или лишь усложнит задачу?..
Неприметная серая мышка Вика в один день неожиданно обрела популярность среди однокурсников и внимание парня своей мечты. И как в насмешку судьбы стала жертвой футбольного мяча несносного грубого старшекурсника. Теперь для нее важно разобраться, в чем причина свалившихся на голову перемен. Не упустить свой идеал любой ценой! А самое главное — поскорее избавиться от надоедливого грубияна, который будто назло мешает долгожданному счастью.
В жизни 19-летней Беллы Свон главное место занимают выпивка, «травка» и слепая привязанность к депрессивному музыканту Джасперу Хейлу. Правда, длится все это ровно до тех пор, пока бог знает откуда взявшийся Эдвард Каллен — альтруист до мозга костей, положивший на алтарь благого дела всю свою жизнь — зачем-то не решает увезти ее из Америки! И не куда-нибудь, а на самый край земли — в неизведанную, чужую и страшно холодную страну — в Россию…Примечания автора:Все фразы, произнесенные героями по-русски, будут выделены жирным начертанием.Все остальные невыделенные фразы текста произнесены на английском.Капельку жаргонизма и ненормативной лексики — без них образы не будут полными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скайлар Вудс невольно привлекает Вьятта Смита. Он хочет… ему нужно все узнать о ней. Хоть он ощущал, что ее красота — не только картинка, Вьятт не может понять, какую печаль она скрывает за своей чудесной улыбкой.Когда Скайлар впервые посмотрела в глаза Вьятта, ее дыхание перехватило, и она не смогла отвернуться от новенького, улыбающегося ей. Связь стала расти, когда Вьятт сел рядом с ней на английском, позволив Скайлар надеяться, что ему хотелось узнать ее.Впервые за месяцы она ощутила себя живой.Как только Вьятт проявил интерес, снова появились записки… напоминающие о прошлом, о событии, изменившем ее жизнь навеки и лишившем ее шанса на счастье.Вьятт не верил слухам о Скайлар, гуляющим по школе.
Профессору английской литературы Винни Майнер пятьдесят четыре, она не очень красива и давно поставила крест на своей личной жизни. Побывав замужем, Винни раз и навсегда отказалась от идеи брака. Изредка в ее постели появляются партнеры, но не более того. Она довольна своей жизнью, работой и собой. Но все меняется, когда Винни в очередной раз отправляется в Англию. И взбаламутил ее жизнь неотесанный мужлан Чак из американского захолустья…Фред Тернер, молодой коллега Винни, неприлично красив и терпеть не может Англию.
Школа во все времена была непростым местом, где сталкиваются зрелость и юность, где порой буйно расцветает махровое ханжество, пытаясь задушить первую любовь. Именно в такой мир попадает свободолюбивая и открытая Шеба Харт, преподавательница гончарного мастерства. Аристократичная и раскрепощенная Шеба невольно становится школьной сенсацией. К ней тянет не только учителей, но и учеников. Старейшина учительского клана Барбара старается завоевать ее дружбу, а юный Конноли — любовь. И вскоре Барбара оказывается единственной свидетельницей — аморального с общепринятой точки зрения — романа между подростком и сорокалетней женщиной.
Прил и Рут - самые близкие подруги. Они очень разные. Рут - феминистка и остра на язык. Прил придерживается менее свободных взглядов и мечтает когда-нибудь стать писательницей. Но, несмотря на несхожесть, двух женщин объединяет не только быт, но и общность взглядов на мир, симпатии и антипатии. Любая радость или горесть пополам, нет подруг преданней, чем Рут и Прил. Но однажды Рут исчезает, не предупредив ни мужа, ни лучшую подругу. Уезжает навсегда, оставляет прежнюю жизнь, чтобы начать новую. Почему? Зачем? Что не устраивало ее? Оставшись одна, Прил начинает понимать, сколь много значила в ее жизни эта женская дружба.