Зовут его Валерка - [48]

— Я — нет ещё, — смеётся тётя Наташа.

— А почему?

— Да есть у нас в смене один чудак, всё дело нам портил. Сейчас, кажется, стал исправляться. Может, к осени получим звание.

— Анянов, да? — спрашивает Валерка,

— Анянов. А ты откуда знаешь?

— Знаю, — говорит Валерка, — он мой друг.

— Вот уж я не думала, что ты заимел таких друзей.

— Он вовсе не плохой, — горячится Валерка, — Он же исправился и хочет учиться. Вы зря его ругаете.

— Ты, оказывается, хороший друг. Не напрасно я тебя взяла в помощники. А твоего Анянова сейчас мы не ругаем. Он действительно старается хорошо работать.

Тётя Наташа устала, она тяжело дышит, на лбу и на кончике носа у неё блестят капельки пота.

— Отдохните, — советует ей Валерка.

— Нельзя, у нас так не принято. Отдыхать положено всем вместе. Вот ещё поднажмём немного и пойдём на отдых.

На некоторых участках уже закончили посадку и, размахивая лопатами, шли в Валеркину сторону.

— Поможем отстающим! — смеются они.

Валерка тревожно смотрит на тётю Наташу.

— Мы же не отстающие, мы сами сделаем, — волнуется он.

— Нет, нет. Что ты, какие мы отстающие? У нас с тобой участок больше, чем у них, и нас двое, а их вон сколько?..

Валерка успокаивается. А вскоре он и сам со смехом идёт помогать отстающим — тёте Лене и дяде Саше.

Посадка подходит к концу. У обочины дороги уже потрескивает костёр. Там Миша Бачин, тот, который написал стихи в газету цеха, по всем правилам вбил в землю две рогатины и заготовил к ним поперечину — крепкую берёзовую палку.

— Пошли за водой, — зовёт он Валерку.

Валерка охотно бежит за Мишей, следом за ними идёт дядя Саша и начинает плескаться у берега узкой речушки.

— Ух, здорово! — кричит он. — Словно вновь родился!

— Александр Максимович, подождите немного, вы же всю воду замутили, — уговаривает его Миша.

— Ничего, я вам сейчас с середины зачерпну.

Дядя Саша снимает с себя одежду и остаётся в одних трусах.

— Я сейчас, — заверяет он, — я такой, я отчаянный. — А у самого лицо испуганное и колени трясутся.

Валерка хохочет во всё горло, а дядя Саша наклоняется к нему и шепчет:

— Может быть, заменишь меня, я страсть как боюсь лягушек!

Валерка ещё больше смеётся:

— Да это же не болото, здесь нет лягушек.

Дядя Саша опасливо наклоняется над водой, всё ниже и ниже, пытаясь, рассмотреть, что там на дне, и вдруг теряет равновесие и шлёпается в воду.

У Валерки от смеха даже бока заболели, а дядя Саша стоит по колено в воде и горделиво подбоченился.

— Я же говорил вам, что я отчаянный! — заявляет он.

— Александр Максимович, давайте скорее воду, нас ждут, — торопит его Миша.

Дядя Саша осторожно с середины речки наполняет водой котелки, и они возвращаются к костру.

У костра уже хлопочут женщины.

— Сегодня у нас всё общее, а ну давайте провизию! — командуют они.

Все отдают им свои свёртки с продуктами. Тётя Наташа тоже передаёт свою сумочку и потихоньку от всех прячет под кофточку маленький пакетик.

— Это нам с тобой за ударный труд, — шепчет она Валерке.

— Наталья Григорьевна, опять конфеты прячете? — хватает её за руку одна женщина.

— Да это не конфеты, — смеётся тётя Наташа.

— Отдайте добром, не то попрошу, чтобы потрясли.

— Кого там потрясти? — грозным голосом спрашивает дядя Саша и направляется к ним с таким видом, что, кажется, действительно готов схватить тётю Наташу.

— Сама, сама отдам! — ещё громче смеётся тётя Наташа и вытаскивает пакетик.

— Трудно вам будет жить при коммунизме, такой сладкоежке, — выговаривает ей женщина.

— При коммунизме всё будет по потребности, так что конфет для меня хватит. Правда ведь, племяш? — спрашивает тётя Наташа у Валерки.

— Правда, — отвечает Валерка.

Ему действительно очень хочется, чтобы тётя Наташа могла есть конфет столько, сколько ей захочется, раз она их любит.

— Стол накрыт! — приглашает одна из женщин, и все рассаживаются на земле вокруг газет с едой.

У Валерки такой аппетит, что он даже не знает, за что вперёд хвататься. Казанцев вытащил из костра печёную картошку и подал ее Валерке:

— На — ко, отведай, такой картошки ты ещё не ел.

Картошка и вправду была на редкость вкусная.

— Ты ешь сегодня ещё лучше, чем работаешь, — говорит ему дядя Саша.

— Чего там, он добросовестно заработал свой обед, вступается за Валерку тётя Наташа и подкладывает ему яйцо и колбасу.

Валерка с наслаждением пьёт крепкий чай, вскипяченный на костре.

— Чаёк что надо — по особому рецепту приготовлен! — Нахваливает Казанцев.

Валерка наконец сваливается на бок и только сейчас чувствует усталость во всём теле. У него побаливают спина и ноги. Тётя Наташа подкладывает ему под голову какие-то тряпки и ласково гладит по волосам:

— Умотался наш племяш.

Рука у тёти Наташи мягкая; Валерка прикрывает глаза.

«Хорошо, что не надо идти в школу», — думает он.

На общественном огороде вырастет картошка, которую посадил Валерка. Он завтра расскажет ребятам, как здесь было весело, и Шишпорёнок пожалеет, что не поехал вместе с ними.

Приятно попахивает дымком от костра, и пригревает солнце.

Взрослые тихо-тихо поют ласковую «Ивушку».

Как хорошо!

ТОЛЬКА — ГЕРОЙ ДВОРА

Толька Косарев — самый старший и самый задиристый во всём дворе. Ему одиннадцать лет, но он такой рослый, что можно подумать, будто все четырнадцать.