Зов оборотня - [18]

— То есть, ты у нас герой, так?!

— Я этого не говорил!..

— Хватит! Перестаньте спорить! — пришлось повысить голос, чтобы угомонить братьев.

Оба замолчали и повернули ко мне головы.

— Хватит собачиться, лучше расскажите про гиен, — попросила я, желая знать, с чем имею дело. — Они тоже, как и вы, наполовину звери?

— Они не как мы! — огрызнулся Тео, метнув в меня суровый взгляд. — Знаешь, почему так много без вести пропавших людей не находят? Потому что эти твари сжирают труп целиком. Вместе с костями. Не оставляя улик.

Я скривилась, по телу пробежали мурашки от представленной картины. А Тео, между тем, продолжил:

— Они падальщики и практически никогда не охотятся. Им хватает трупов.

— А почему тогда напали на меня? Я что, похожа на труп? — в моем голосе сквозил сарказм.

— Они почувствовали твое отчаяние. Нежелание бороться за жизнь, — пояснил Тео и нахмурился. — Так, ладно, довольно болтать. Больше тебе ничего знать не нужно. Хватит и того, что ты уже знаешь. И смотри, держи язык за зубами, иначе мне придется закончить то, что не успели гиены.

Я смотрела Тео в глаза, пытаясь понять, насколько серьезны были его слова. Он буравил меня тяжелым взглядом, словно подтверждая свои же слова: «Если придется, я, не колеблясь, убью тебя!» Его равнодушие больно полоснуло по сердцу. Наверное, все-таки лучше уйти из этого дома поскорей. Слишком тяжело находиться с Тео рядом и не иметь возможности прикоснуться к его коже, ощутить вкус таких манящих губ или просто поговорить. Он, как дикий зверь, постоянно срывается с цепи, раня меня своим безразличием и обжигая холодом.

Собравшись с силами, выдала:

— Я решила вернуться в город. Завтра утром. Спасибо за все, — на последних словах голос сорвался.

Я резко обернулась, поджала губы и пошла прочь, вытирая скатившиеся по щекам слезы. Все тело тряслось, а внутренности скручивали болезненные спазмы. Забежав к себе в комнату, упала на кровать и, подогнув ноги к животу, прижала к груди подушку. В душе витала надежда на то, что Тео не позволит мне уйти. Что остановит. Представляла, как он войдет и обрушит на меня все свои чувства. Но день подходил к концу, а дверь в комнату так и не открылась. Что ж, видно я ему не нужна. Вообразила себе черт знает что! Надо было уйти молча, не прощаясь, как говорится, по-английски.

Расстроенная отправилась в ванную, приняла душ, вымыла волосы и вылезла, завернувшись в полотенце. Потом вспомнила, что забыла сделать депиляцию. Высушила голову, надела нижнее белье и снова вернулась в ванную. На всякий случай, как обычно, закрылась на замок.

Пока брила ноги, все думала о том, как же буду жить без Тео. Смогу ли?

Внезапно станок соскользнул, я вскрикнула, порезав ногу, и выругалась. Швырнув окровавленную бритву в раковину, развернулась. Но не успела и руки протянуть к ручке, как дверь с грохотом слетела с петель, и в проеме появилось мощное тело Тео. Его грудь вздымалась, ноздри трепетали, а потемневший взгляд блуждал по моему полуобнаженному телу. Я машинально попыталась прикрыться руками, что было полнейшим абсурдом.

— Ты что?! — возмутилась я, чувствуя, как дико колотится сердце. — Зачем ты выбил дверь?

— Ты кричала, — пророкотал Тео, продолжая пожирать меня глазами.

— И что? А если бы я кричала от оргазма, ты бы влетел в комнату, желая спасти меня от волны удовольствия? — начала закипать я, поражаясь произошедшему.

Где это видано, вот так врываться в ванную! Хоть бы дверь пожалел!

— Что, прости? — он приподнял бровь, подбоченился и уставился на меня.

Я задыхалась под напором сурового, но столь возбуждающего взгляда, от которого волоски на коже встали дыбом, а внизу живота начало зарождаться нечто приятно, причиняющее сладкую тягучую боль.

— Я… Я просто порезалась, — в растерянности я что-то несвязно пробормотала.

— Не умеешь пользоваться бритвой, лучше не бери! — огрызнулся Тео и, не дав опомниться, поднял меня на руки.

Я обвила руками его шею. Мой рот распахнулся от нехватки кислорода, я задышала прерывисто и настолько медленно, что, казалось, вовсе не дышу. Мысленно отругала себя за такую реакцию, но потом расслабилась — это в последний раз. Завтра уйду, и больше его не увижу.

Тео посадил меня на кровать и велел не двигаться. Сам вышел за дверь, но буквально через тридцать секунд вернулся с баночкой перекиси водорода и упаковкой ватных дисков. Он смочил один в растворе и, сев на корточки, коснулся им пореза. Я ахнула. Одна рука мужчины придерживала снизу мою ногу, а вторая обрабатывала рану. И все бы ничего, вот только мне не понравилось, как тело отозвалось на прикосновения Тео. Внизу живота разлилось тепло, такое приятное, волнительное, трепетное. Ох…

Я затаила дыхание, наблюдая за движением руки Тео, которая двигалась не спеша, как в замедленной съемке… Мне нравилось смотреть на него и чувствовать заботу. Но внезапно поток нежности, окутывавший меня, исчез, растворился в воздухе, будто и не было всего этого.

— И впредь не играй с опасными предметами, — едко метнул Тео, поднимаясь, — раз не умеешь с ними обращаться. Ладно, вставай. Тебе нужно одеться.

Он протянул руку, я несмело вложила в большую ладонь свою маленькую. Тео потянул меня на себя, и я тут же угодила в крепкие объятия. Руки мужчины мгновенно опалили поясницу горячим прикосновением. Смущаясь, я смотрела в глаза Тео и тонула в их пучине. Его запах дурманил, кружил голову. Едва подавила в себе желание прильнуть к той каменной груди и вобрать в себя аромат его кожи… Помотала головой, прогоняя некстати возникшее желание.