Зов Лавкрафта - [52]

Садок А.Л. снова приложился к бутылке, а моя тревога относительно толпившихся вокруг запертой на богослужение церкви существ достигла апогея, когда они стали издавать громкие гортанные звуки, не имевшие ничего общего с человеческой речью. Если верить услышанному мной рассказу, и это были не сертифицированные миграционной службой пришельцы, тогда что это было? И, опять же, судя по рассказу, они были настроены враждебно. Садок А.Л. тоже услышал эти мерзкие бульканья, точнее, он обратил на них внимание, отвлекшись от своего рассказа, и сразу же побледнел, руки его затряслись, и, оттолкнув меня, он бросился прочь, рассыпая проклятия и ругательства, которые я не смог бы повторить.

Порыв ветра качнул воздух между строениями в мою сторону, и я почувствовал морской запах такой плотности, какой бывает разве что на огромных рыбных базарах, да и то лишь под вечер. Впрочем, к моему удивлению, он не показался мне противным. Наоборот, в нем чувствовалось соленое тепло моря и нежная, уютная сытость. В животе у меня заурчало, ноги сами направили тело к оставленной у «Империи селедки» машины.

Поразмыслив немного по дороге, я пришел к выводу, что истории мужика чересчур эмоциональна. Скорее всего, с ним случилась обычная женская измена, подробности которой весьма замысловатым образом исказились в его измученном городскими стрессами сознании. Всем известно, что отношения на стороне меняют женщин, и они действительно могут становиться почти такими, к каким привыкли их мужья. Ничего необычного в этом нет, а в голову обезумевшего от ревности мужа могут забраться и не такие фантазии. Мы все прекрасно знаем, что женщины способны на все, чтобы свести нас с ума. Особенное, если мы состоятельны и претендуем на независимость.

К машине я подошел, когда солнце скатилось за горизонт, раскрасив пышные облака над Иннсмутом огненными оттенками золотого и красного. Облака светились так ярко, и переливались таким сочным кровавым светом, что заодно с цветом все кругом как будто изменило и форму. Блики на моей машине казались незнакомыми, непривычными и недобрыми. В луже под капотом отражались пламенеющее небо и переливалась едва различимая серая ртутная пленка.

Через минуту мои опасения насчет этой пленки подтвердились. Что-то в машине протекло, и она перестала работать. Робот объявил мне, что запаса его резервного питания осталось на сорок пять минут, что он пытается отправить сообщение в службу транспортной поддержки, но связи с ней почти нет.

После этого цепь странных совпадений продолжилась, моя машина и живущий в ней Робот добавили очередное звено. А следующим должен был стать ресторан, который был по-прежнему закрыт — внутри него, за широким мрачным стеклом ничего не светилось. Свет не горел, в духовке не готовилась селедка. Мой голод снова напомнил о себе, настроение заметно ухудшилось. Мне стало холодно и некомфортно. Улицы стремительно тонули в сумерках, а фонари хранили убийственное световое молчание. Город, словно огромная подводная лодка, медленно погружался на дно, а заполнявший его воздух пропитывался чернотой утробных морских глубин, холодел и уплотнялся, становясь каким-то скользким и вязким одновременно.

Осмотревшись, я заметил, что за мной наблюдают из ближайшего дома. Свет в окне не горел, но я заметил две пары искрящихся глаз, сопровождавших мои рассеянные движения вокруг машины. Я подошел к ним и знаками попросил помочь найти связь. Через некоторое время дверь открылась, и я сделал робкий шаг в жилище инопланетян. В то, что они не инопланетяне, как пытался убедить меня своим рассказом Садок А.Л., мне по-прежнему не верилось.

В доме у аркхемиан со связью был полный порядок — я позвонил в экстренную службу, передал свои координаты и, поблагодарив хозяев, вернулся к машине ждать скорого приезда спасателей.

Время тянулось медленно, и на улицу вернулся тот странный туман, что я заметил в самом начале своего визита в Иннсмут. Вокруг меня стало теперь не просто темно, а непрозрачно темно. Туман закрыл небо, отправив меня на самое дно Иннсмутской бездны. Я забрался в машину, запер двери и попробовал найти, чем можно согреться. Однако, вещей у меня не оказалось, ведь я не собирался ночевать ни вдали от дома, ни в гостинице, тем более не думал, что придется сидеть в сломавшейся машине.

Через некоторое время туман за окнами сгустился настолько, что стекла казались закрашенными с обратной стороны черной краской. Когда мои глаза привыкли к темноте, я заметил, что в окнах что-то блестит. Во всех по периметру. Искорки, большие и маленькие, но, когда я приблизил свои глаза к стеклу, чтобы получше их рассмотреть, меня отбросило назад, словно ударом тока — да еще и скрючило от ужаса — все эти искорки, это были глаза аркхемиан, облепивших мою машину словно мухи. А когда я увидел так близко их лица, множество, множество их почти человеческих лиц, я почувствовал страх. Что если они задумали что-то ужасное? Что если они причастны к поломке моей машины? Ведь она прежде не ломалась ни разу. Что если они действительно не пришельцы? Тогда кто? Меня колотил озноб, коленки буквально тряслись. А что если меня на найдут в таком тумане спасатели? Как я выберусь из этого замороченного Иннсмута, если в следующий раз мне откажут в телефонном звонке? Кто меня будет искать, если искать меня некому? Ни родителей, ни собственной семьи, ни настоящих друзей. Кому я нужен со своими страхами и жизнью, наполненной лишь стремлением стать еще более одиноким?