Зов Колдовского ущелья - [13]

«Отличный воин! Молодец!» — порадовался про себя Мелфаллан, спустился по лестнице и свернул в длинный широкий коридор с арочным потолком и белыми стенами. Он знал, что опаздывает на встречу с Эннисом, тем не менее шел неторопливо, любуясь сквозь многочисленные окна на блестящее море.

Одно из окон в металлической раме было раскрыто, через него в коридор проникал свежий солоноватый бриз. Мелфаллан остановился, вдохнул пьянящий воздух, подставляясь прохладному ветру, позволяя ему трепать свои светлые волосы.

Внизу простирался порт Тиоль. На переливающейся в свете двух солнц сине-зеленой воде плавно покачивались морские суда, по набережной сновали спешащие по делам люди. Его предки Коуртреи были лордами Тиндаля — северного графства речных долин и низменных холмов. Сам Мелфаллан родился и вырос в Ярваннете, на океанском побережье, и не переставал гордиться этим. Хотя знал, что близость к океану бывает крайне опасной.

Пять лет назад, в первый год их супружества с Сари, в Ярваннете в который раз хозяйничала чума. Жена Мелфаллана едва выжила в ту страшную зиму, но их первенца, которым была беременна, потеряла. Потом, к ужасу их обоих, последовало еще три выкидыша. Сари долгое время отказывалась думать о четвертой беременности. Прошли долгие месяцы, после чего она наконец решилась на этот шаг. Сейчас они опять ждали ребенка, непременно мальчика. По законам аллемани передать правление девочке или кузену Ревилу Мелфаллан мог лишь с одобрения герцога, а Теджар, естественно, не дал бы своего согласия.

Мелфаллан мечтал о сыне, думы о нем, надежды не покидали его ни днем, ни ночью. С ними он связывал планы на будущее, они влияли на принятие любого его решения. Отсутствие у него сына подкрепляло тайное стремление графа Садона и других придворных герцога Теджара занять однажды его место в Ярваннете. Это беспокоило советников Мелфаллана, но они обладали достаточным благоразумием, чтобы не слишком часто напоминать о своих тревогах графу. Без сына будущее Мелфаллана казалось размытым и неопределенным, а его качества как правителя блекли.

«Мне нужен сын, который принял бы на себя ответственность за владения Коуртреев в Ярваннете, — думал Мелфаллан, глядя из окна на красивый пейзаж. — Сын, который сделал бы Сари счастливой».

Их брак представлял собой политическую сделку. Решение было принято другими. Мелфаллан не любил супругу, но она привлекала его своей красотой и кроткими манерами. Сари тоже не питала к мужу особенных чувств — они, как это обычно предполагалось в подобных случаях, должны были развиться в ней со временем. И Мелфаллан надеялся, что полюбит жену, уже теперь он относился к ней с трепетом и нежностью.

Сари выросла в Мионне — более древнем, чем Ярваннет, графстве, объединявшем в себе несколько земель. Двор Мионна отличался консервативностью, и девочки, взращенные при нем, четко знали свое место. Мать Сари хорошо воспитала свою дочь. Слишком хорошо, думал Мелфаллан.

Поэтому-то Сари избегала проявления непристойных страстей даже на супружеском ложе. Неприятностей она старалась не замечать, делая вид, что ничего не случилось. К политике и торговле не проявляла ни малейшего интереса в противовес своему мужу. Все, что относилось к управлению, по мнению Сари, касалось лишь Мелфаллана и его советников, она же посвящала все свое время некоторым хозяйственным делам, дружбе с придворными дамами и подобающим благородной особе искусствам. Когда Мелфаллан пытался поделиться с женой текущими проблемами, она мило улыбалась и слушала его с большим вниманием, но не говорила ни слова.

Его тетка Ровена, вдовствующая графиня Аирли, не признавала подобных правил — правил, ограничивающих права женщины. Потеряв мужа несколько лет назад, она правила графством как регент своего десятилетнего сына, юного графа Акселя, правила смело и решительно и не раз вступала в спор с герцогом Теджаром и другими лордами, считавшими, что она занимается неподходящим женщине делом. Сари заявляла, что восхищена Ровеной, и Ровене нравилась Сари, но Мелфаллан сознавал: его жена не понимала его грозной тетки.

«Понимает ли она меня? — еще и еще раз задумывался Мелфаллан, размышляя о взаимоотношениях с женой. — Хотя бы немного?»

Иногда ему казалось, он разговаривает с супругой сквозь плотный занавес, и она улавливает лишь отдельные звуки из сказанного им, а главного вовсе не видит.

На третьем году женитьбы Мелфаллан вступил в связь с одной из симпатичных служанок по имени Бронвин. Несколько месяцев спустя у нее родилась дочь, и не исключено, что отцом малышки являлся именно он, хотя в тот период у Бронвин было много других любовников — она пользовалась огромной популярностью среди придворных мужчин. Позднее у нее появился муж, городской пекарь, и их семья выглядела вполне счастливой. Время от времени Мелфаллан посещал Бронвин и ее темноволосую дочку в булочной, проверяя, как им живется, но ребенок вовсе не походил на него, поэтому всерьез задуматься об отцовстве ему так и не довелось.

Возможно, Сари догадывалась о его связи и вероятных ее последствиях, но, по-видимому, находила эту тему слишком неприятной и никогда не заговаривала об этом с мужем. Мелфаллан еще не раз встречал среди придворных дам симпатичных и соблазнительных, но завоевать их расположение не представляло для него никакого труда, поэтому он даже не пытался овладеть ими — они не вызывали в нем интереса. Ни одна из дам не смогла бы ответить отказом своему господину, и большинство мужчин благородного происхождения рано или поздно узнавали об этом. Некоторые из них беспрепятственно пользовались своим положением. У Мелфаллана имелось достаточно здравого смысла, чтобы не злоупотреблять благоговением жен и дочерей придворных, но время от времени он все же прибегал к их услугам.