Зона риска - [52]

— Здесь не курят, — сказал он. Везде висели таблички со смешными надписями: «Благодарим вас за го, что вы у нас не курите».

— Какой странный! — Ела с удивлением взглянула на-Андрея. — Вы что, не видите?

В баре густо плавал сизый дым. Он поднимался к потолку и там светлел, растворяясь в углах. Пепельницы заменяли блюдца.

— Тогда мои, — предложил Андрей, доставая пачку «Мальборо» и зажигалку.

И вновь во взгляде Елы мелькнуло одобрение. «Интересно, сколько она отрабатывала такой вот томный, со смутным обещанием взгляд — под стандартных кинозвездочек?» — Андрей не мог воспринимать все, что видел, всерьез; ему казалось, что попал на репетицию какого-то пародийного спектакля.

— Американские сигареты да еще плюс «Ронсон»!

— Сигареты, допустим, наши, производятся по лицензиям американской фирмы. А «Ронсон» действительно зарубежный.

— Полсотни? — деловито спросила Ела.

— Нет, я купил зажигалку в Париже.

— Даже так?

— Какой идиот будет платить бешеные деньги за зажигалку, только потому, что она ронсоновская?

— Находятся... Кстати, почему вы взяли коньяк, а не «шампань-коблер», как я предлагала?

— Видите ли, Ела, я люблю все натуральное. То, что здесь носит наименование очень приятного коктейля, на самом деле бурда, в которую влито слишком много дешевого крепленого вина. Это видно с первого взгляда.

— У вас высокие запросы, — с улыбкой сказала Ела. — Хотела бы я когда-нибудь выпить настоящий «шампань-коблер» где-нибудь в Париже...

— За чем же дело стало? Есть «Интурист», Бюро международного молодежного туризма «Спутник»...

Ела удивленно повела тонко нарисованной бровью.

— Вы или наивный, или блаженненький...

— Ни тот, ни другой, — отрезал Андрей. — У меня десятки приятелей побывали в разных странах. И это не только журналисты, а слесари, токари, машинистки, служащие, актеры.

— Везет вам на друзей. А у меня только один знакомый отправился в далекое путешествие — на Север. И то не по своей воле... Вы можете и мне коньяк заказать? Еще кредитоспособны?

Бокал у Елы давно уже был пуст.

— Простите, — спохватился Андрей. — Я мигом.

Барменша Надя с видимым удовольствием налила два коньяка. Здесь его просили нечасто, стоил он дорого, а Надя помнила времена, когда стояла за стойкой в солидном заведении, где предпочитали дорогие вина и спрашивали французский коньяк. «Рассчитаюсь за все сразу», — предупредил Андрей. Надя кивнула. Новый клиент внушал доверие. Спросила:

— Вам нравится у нас? Ведь вы впервые здесь?

— Еще не определился, — вполне искренне ответил Андрей.

Пока он делал заказ, к Еле подошел парень, который явно верховодил в компании ребят, расположившихся за столиком в дальнем углу. Андрей заметил их раньше — уж очень небрежно развалились на стульях, бесцеремонно тащили девушек танцевать, сами выбирали кассеты для «Весны», и Надя не возражала, когда они вторгались в ее пространство. Литые спины, батники без морщин...

Парень вполголоса поговорил с Елкой, она ему что-то объяснила, угостила сигаретой из пачки Андрея, поднесла зажигалку. Был он невысок ростом, коренаст, спутавшиеся волосы падали на плечи.

— Добрый вечер, — подошел Андрей.

Знакомый Елы небрежно кивнул, взглянув на Андрея. Взгляд у него был скользящий, цепкий, так смотрят, когда прикидывают, как бы получше ударить. Собираясь в бар, Андрей экипировался соответствующим образом. Он отлично представлял себе вкусы завсегдатаев «Вечернего».

Судя по всему, объяснение Елы с приятелем закончилось мирно, она даже решила познакомить их.

— Мишель, — протянул парень руку, но как-то навыворот ладонью, явно копируя героев ковбойских фильмов.

Андрей покрепче сжал руку Мишеля, тот не сморщился, не дернулся, чувствовалось, что силенка у него имеется.

— Коньяк? — спросил Андрей. И показал барменше Наде двумя пальцами, что ему требуется.

Мишель опрокинул рюмку сразу, до дна и какое-то время сидел, полуприкрыв глаза.

— Да, это коньяк, — сказал, — Надька нюхом чует знатоков и выдает им чистый продукт, без примесей. Ну ладно, я потопал, веселитесь, детки.

Чуть косолапя, Мишель ушел в свой угол.

Андрей не стал расспрашивать Елу, кто это. Не утерпит, сама скажет. Так и получилось.

— Мишель Мушкет, раньше был просто Мишкой Шкетом... А теперь видите, какая у него братия?

«Братия» Мушкета шумела, попивая винцо, пускала под потолок струйки сигаретного дыма.

— Видно сразу, не монастырская, — - пошутил Андрей. — Ела, а что, если нам потанцевать?

— Сбацаем, — поднялась со стула Ела.

Андрею стоило немалого труда приспособиться к бешеному ритму, который предложила ему партнерша. Ела не слушала музыку, она, кажется, считала делом чести обгонять ритм. Она вертелась, крутилась, подпрыгивала, выбрасывала ноги, изгибалась в стремительном танце, названия которого Андрей не знал. Ела не танцевала, а именно «бацала» что-то свое, импровизируя на ходу, вовлекая Андрея в состязание на выносливость. Волосы бились по плечам девушки, взлетали над головой, она явно демонстрировала все свое умение, и другие танцующие чуть отодвинулись, расчищая пространство, — здесь имелись свои представления о вежливости. Андрей с большим напряжением выдержал это соревнование. Выручило то, что своевременно понял: в таких танцах партнерше нет никакого дела до него, не надо соблюдать правила, выделывай, что надумается, лишь бы поэнергичнее, побыстрее.