Зона номер три - [16]

Блондинка Света, у которой по ошибке шлепнули мужа на автобусной остановке, задвинула два мощных засова и провела его в комнату. Не прошло и пяти минут, как стало понятно, что она трясется от страха. От еле заметного следа пахнуло паленым.

— Вы правда Ирочкин племянник?

— А то кто же? — Гурко улыбнулся. — Вас смущает мой возраст, но это легко объяснить. Мой отец старше ее мамочки на целую четверть века. Это бывает, поверьте. Редко, но бывает.

— Понимаю, — глубокомысленно кивнула она, услыша эту полную чепуху. — И что вы хотите выяснить? Я же ничего не знаю. Ирочка действительно пропала. Позвонила — и пропала. В милиции сказали: не волнуйтесь, все в порядке. Как это в порядке? Ведь ее же нет…

Страх синел в глазах, отбрасывая на щеки мертвенный отсвет. Гурко заметил грубовато:

— Я вообще-то с дороги. Может, чайку попьем? Я конфет принес.

Света поглядела растерянно и вдруг опомнилась, преобразилась, засуетилась:

— Ой, извините! Конечно, конечно… Что же это я?

Чай пили на кухне — с бутербродами, с конфетами, с печеньем. Мало того. Молодая хозяйка, окинув гостя внимательным взглядом, разогрела борщ, а потом и котлеты с картошкой. Ненавязчиво на столе засветилась бутылка «Столичной». Гурко основательно подзакусил и за ужином выяснил причину Светиного заторможенного состояния. За последние два-три дня ей было несколько странных телефонных звонков. Звонивший мужчина иногда дышал в трубку и молчал, а иногда произносил загадочную фразу: «Ну ладно, после поговорим», — и вешал трубку.

— Почему вы думаете, что это был мужчина? — поинтересовался Гурко.

— Как почему? У него же мужской голос.

— Ничего не значит, — солидно возразил Гурко. — У меня в доме бабка живет, пьянчужка. Как нажрется, таким басом орет, можно подумать, взвод ментов гуляет.

Света охотно улыбнулась. Они уже опрокинули по две-три рюмки, и беседа приняла доверительный характер. Света думала, что ей впервые после случайной смерти мужа наконец-то повезло: явился настоящий провинциальный кавалер, который за обе щеки уписывает недельного срока борщ и ко всем ее страхам относится всерьез. Она уже начала прикидывать, как бы задержать его подольше.

Кроме звонков по телефону, кто-то вчера ночью ломился в дверь, звонил и колотил ногой. Но в «глазок» она никого не увидела. И еще. Сегодня, когда она бегала по магазинам, ее сопровождал в отдалении мужчина средних лет, прилично одетый, в надвинутом на лоб кепаре, но не таком, как у Лужкова, а с длинным козырьком, как у французских клоунов.

— Почему ты думаешь, что он именно за тобой следил? — опять усомнился Гурко.

— Как же иначе, Олег?! Я же не дурочка. Вхожу в магазин, он ждет на улице. Иду в другой — он следом. Но ни разу не приблизился. До самого дома проводил. Ты что, не веришь?

— Я вот что скажу, — Гурко наполнил рюмки. — Я, конечно, человек женатый, случайных знакомств избегаю, но если бы увидел на улице такую девушку, как ты, вполне мог бы увлечься. Не прими за комплимент.

Света слегка порозовела и подумала: какое же он все-таки чудо, Иркин племянник. В Москве таких мужчин уже не осталось. Он был прост, незатейлив, но глядел ей прямо в душу.

— Ты мог бы переночевать здесь, — сказала она невпопад. — Вдруг ночью опять будут ломиться.

— Да вроде стеснять неохота, — Гурко солидно покашлял, ухватясь за бутылку. — Хотя, конечно, я бы на кухоньке вполне поместился. Чем в гостиницу ехать.

Света грустно улыбнулась. Она понимала, что неожиданный гость хотя с виду незатейлив, но вряд ли ублажишь его кухонькой. Вон какой плечистый бугаек.

— В Москве почти стало невозможно жить, — пожаловалась она. — Какой-то притон. Выйдешь на улицу, и кажется, вокруг одни бандиты.

— В Таганроге тоже неспокойно, — утешил Гурко. — Кроме бандитов, там еще полно бешеных собак.

— Как это? — ужаснулась Света.

— Да так, натурально. Лежит какая-нибудь занюханная собачонка, вся запеклась на солнце, а зазеваешься — цоп за ногу! Пожалуйста — сорок уколов. Меня самого три раза кусали.

— И каждый раз делали уколы?

— Я их сам себе делаю. Шприц вон вожу в портфеле.

Прелестный юмор, подумала Света, просто прелестный. Какая уж там кухонька!

Гурко попросил еще раз подробно пересказать последний разговор с подругой. Света пересказала. Ей уже нравилось ему подчиняться, хотя он вроде ни на чем не настаивал. В тот вечер у нее были гости, покойного мужа друг с женой. Пили, слушали музыку. Ирка позвонила около полуночи. У нее был кто-то. Какой-то мужчина. Она уговаривала Свету приехать. Непонятно зачем, если у нее был мужчина. И разговор оборвался как-то внезапно, на полуслове.

— Пожалуйста, припомни слово в слово, что она говорила.

Света напрягла память.

— Сказала, что боится.

— Кого боится? Этого мужчину?

— Ну да. Я еще спросила: что он, кавказец?

— И что Ира ответила?

— Она сказала: «ой!» Олег, почему ты допытываешься? Думаешь, этот мужик… Вряд ли. Ирка осторожная. Кого попало в дом не водит.

— Значит, она с ним встречалась?

— Наверное, встречалась. Но ничего серьезного. Если бы серьезное, я бы знала.

Гурко машинально осушил чарку.

— Светлана, скажи правду. Мне можно. Мы родня. Она что, подрабатывала этим?