Зона любви - [47]
— Привет, — сказал я.
— Привет, — ответил мне один Мишка. — Водку будешь?
— Буду. Пойду, надену что-нибудь на себя.
Переламывать себя я даже не пытался. Не было у меня ни наколки, ни автомата, ни зверского лица.
Когда я вышел во второй раз — одетым — обстановка изменилась. Ира больше не сидела на коленях у этой сволочи. Однако я сразу почувствовал угрозу, исходящую от него.
Выпили.
— Ну, и чего ты уставился на меня? — погнал он с места в карьер.
Я слышал, читал ли где, что глаза (взгляд) в драке, имеют первостепенное значение. Есть даже прием такой: закрыть левой рукой глаза, правой — ударить. Противник теряет ориентацию. Глаза — маяки. Глазами вызываешь на драку, глазами показываешь, куда будешь бить и чем. Когда собираешься бить ножом — глаза выдают тебя полностью.
— Так… — сказал я, чтобы что-нибудь ответить, — не нравится? А еще что тебе не нравится? — спросил я, продолжая в упор рассматривать его. — Ты скажи сразу. Чтобы никаких недоразумений.
То ли тон у меня был вызывающим, то ли он уже распалил себя, настроил на воинственный лад — только он моментально вскочил.
— Что?! Че ты сказал, умник!
Вообще, я заметил, реакция на меня незнакомых людей — всегда неоднозначна. Тетки как-то неестественно кокетничают, грубят вдруг ни с того, ни с сего (с чего бы это?) мужики всегда готовы к атаке. Драк по пьянке — не сосчитать! Однако, первым я никогда не начинал. Друзья мне потом рассказывали: «У тебя взгляд такой… надменный, как у последней сволочи. А языком молотишь такое — сам бы тебя прибил». Менты, уж как водится — все мои. Не дай бог из дома с похмелья без паспорта выйти. При этом сколько раз я себя и друзей из ментовки вытаскивал. То есть, так гуляю — вызываю подозрение, пообщаешься — свой парень. Я это к тому, что и новый гость не стал среди них исключением.
Так вот, он дернулся было в мою сторону. Намерения были явно серьезные. Но Мишка опередил его.
— Витек, кончай базарить! — крикнул он, обхватил и поволок в прихожую.
Вообще-то, они были оба крепкие лбы. Размера на три-четыре — если судить по одежде — крупнее меня. В прихожей никакой драки не случилось. Так — возня и мат.
— Что это за фраер? — услышал я голос Витька.
— Гость.
— И чего ему нужно?
— Не твое дело! Он ко мне пришел, понял?
— Да пошел ты!
— Пошел сам!
— Ну, ладно, — пробурчал Витек, очевидно направляясь к выходу, — я ему, суке, ноги выдеру!
Хлопнула дверь.
Вернулся Мишка. Разлил всем. Молча выпил, не чокаясь, как на поминках.
— Гондон, — неожиданно сказал он. — Так — нормальный пацан. Как выпьет — дерьмо дерьмом.
Вообще-то, в арсенале у меня было много подобных случаев — несостоявшихся драк с более сильными особями. Ангел-хранитель все-таки существует. Это я вам говорю. И назначение свое помнит всегда — охранять.
Однажды мы гуляли своим, так сказать, коллективом. Открывали кафе «Разгуляй», где я был автор оформления залов: мозаика, керамика. К тому же — первая моя работа. Банкет, как обычно, плавно перерос в пьянку. Познакомился с какой-то девицей. Знакомлюсь я всегда почти одинаково — наклоняюсь к самому ее лицу и доверительно (почти трепетно, будто мы знакомы целую вечность) говорю: «Можно я тебя поцелую?». Отвечали мне тоже всегда одинаково: «Что? Прямо здесь?»
Но я не об этом. Когда мы вышли, я спросил:
— Куда мы поедем? У меня здесь рядом мастерская. Но там нет горячей воды.
Она возразила:
— Никаких мастерских. Ко мне поедем. Я одна сейчас живу. Только возьмем Катю с собой.
— Не понял…
— Ну, на такси, в смысле. Мы в одном доме живем на Ленинградском проспекте. Подъезды разные.
— Понял.
Пока ехали, сговорились еще выпить.
— Зайдем ко мне, — говорит Катя. — А то мой с банкета ушел — разозлился чего-то… Посидим пол часика и располземся.
Возражений не было. Взяли белого вермута где-то. Ночных палаток — «Спасительниц вечно страждущих» — тогда еще не было, но как-то выкручивались — доставали. Скорее всего, у тех же таксистов.
Поднимаемся, как белые люди, на лифте. Заходим: Катя, следом я, следом подруга. Но подруга почему-то задержалась между лифтом и дверью. То ли обронила что, то ли нашла. Не знаю.
И тут, уже в квартире, на меня летит разъяренный бычина в одних трусах. Вообще-то он скульптор. Это я к тому, что здоровенный жлоб.
А, главное, непонятно — чего он летит на меня. Да еще каким-то изуверским манером — ногами вперед. Как я потом понял — каратэ мужик показывал. Зачем? В принципе, он меня и без «полетов» сделать мог. То, что он то ли в полупьяном, то ли еще каком бреду, задумал отмщение — не вопрос. Впечатление такое, что он поджидал нас, как в засаде. Зашли мы с Катей вместе, я — с вермутом в обнимку. Тихо. А подруга ее, пусть будет Даша — шпильку потеряла, или нашла — не вошла пока.
Мужик, оказывается, ее бешено ревновал, как черный мавр свою белотелую телку. На банкете поругался, ждал… но задремал на посту… Очнулся — голоса. Может, услышал, шорох… и тут, такое, как током пробило — НЕПОПРАВИМОЕ: жена с любовником в его квартиру заходит тайком! Это ли не вероломство! Так я опять не про это. Если бы он в меня попал — было бы мне мучительно больно. И не за бесцельно прожитые годы, а за бездарно потерянную жизнь.
Опубликовано: Журнал «PS», BELMAX, 2000, «Молодая гвардия», 2004.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Поколение Джей-рока.Поколение пирсинга и татуировок, ночных клубов и буквального воплощения в жизнь экстремальных идеалов культуры «анимэ». Бытие на грани фола. Утрата между фантазией и реальностью.Один шаг от любви — до ненависти, от боли — до удовольствия. Один миг от жизни — до гибели!
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.
«Пребывая в хаосе и отчаянии и не сознаваясь себе самому, совершая изумительные движения, неизбежно заканчивающиеся поражением – полупрозрачный стыд и пушечное ядро вины…А ведь где-то были стальные люди, люди прямого рисунка иглой, начертанные ясно и просто, люди-границы, люди-контуры, четкие люди, отпечатанные, как с матрицы Гутенберга…».
Согласитесь, до чего же интересно проснуться днем и вспомнить все творившееся ночью... Что чувствует женатый человек, обнаружив в кармане брюк женские трусики? Почему утром ты навсегда отказываешься от того, кто еще ночью казался тебе ангелом? И что же нужно сделать, чтобы дверь клубного туалета в Петербурге привела прямиком в Сан-Франциско?..Клубы: пафосные столичные, тихие провинциальные, полулегальные подвальные, закрытые для посторонних, открытые для всех, хаус– и рок-... Все их объединяет особая атмосфера – ночной тусовочной жизни.
«Дорога в У.», по которой Александр Ильянен удаляется от (русского) романа, виртуозно путая следы и минуя неизбежные, казалось бы, ловушки, — прихотлива, как (французская) речь, отчетлива, как нотная запись, и грустна, как воспоминание. Я благодарен возможности быть его попутчиком. Глеб МоревОбрывки разговоров и цитат, салонный лепет заброшенной столицы — «Дорога в У.» вымощена булыжниками повседневного хаоса. Герои Ильянена обитают в мире экспрессионистской кинохроники, наполненном тайными энергиями, но лишенном глаголов действия.
В романе известной французской писательницы Анны Берне увлекательно повествуется о жизни римского всадника Понтия Пилата, прокуратора Иудеи, помимо воли принявшего решение о казни Иисуса Христа. Пройдя через многие тяжелейшие жизненные испытания и невзгоды, этот жестокий человек, истинный римлянин, воспитанный в духе почитания традиционных богов и ставивший превыше всего интересы Вечного города, не только глубоко проникся идеями христианства, но и оказался способным, в меру своих сил и возможностей, воплощать их в жизнь.
В новую книгу современной французской писательницы, лауреата ряда престижных литературных премий Кристины де Ривуар вошли ее самые популярные во Франции психологические романы «Раннее утро» и «Его звали Бой», посвященные вечной теме любви и смерти.
Ольга Новикова пишет настоящие классические романы с увлекательными, стройными сюжетами и живыми, узнаваемыми характерами. Буквально каждый читатель узнает на страницах этой трилогии себя, своих знакомых, свои мысли и переживания. «Женский роман» — это трогательная любовная история и в то же время правдивая картина литературной жизни 70–80-х годов XX века. «Мужской роман» погружает нас в мир современного театра, причем самая колоритная фигура здесь — режиссер, скандально известный своими нетрадиционными творческими идеями и личными связями.
Казалось бы, заурядное преступление – убийство карточной гадалки на Арбате – влечет за собой цепь событий, претендующих на то, чтобы коренным образом переиначить судьбы мира. Традиционная схема извечного противостояния добра и зла на нынешнем этапе человеческой цивилизации устарела. Что же идет ей на смену?