Зона бабочки - [43]
— Что скажешь, Ирина? — спросил Гридин, продолжая наблюдать за ним. — Читать?
— А если скажу «нет», не будете, что ли?
— Все-таки буду…
Он посмотрел, как двойник усаживается на прежнее место, сделал несколько шагов вперед и подобрал листки.
— Любопытной Варваре нос оторвали, — послышалось за спиной. — А вам голову оторвут.
Гридин промолчал.
Кто сказал, что эта девчушка блюдет именно его интересы? Кто сказал, что нужно прислушиваться именно к ее советам?
Листки оказались принтерной распечаткой. Гридин скользнул взглядом по первой строчке:
«— …и неоднократно подтверждено: если у человека чего-то нет в сознании, то он это и не воспринимает, не видит, понимаете?»
Гридин мельком проверил, где двойник, — тот застыл на скамейке, — и попятился к девушке, чтобы не оставлять собственную копию без присмотра. Ира присела на корточки и снизу вверх смотрела на него. Так смотрят, когда знают, что человек занимается ерундой, но готовы потерпеть до тех пор, пока он не прекратит этой ерундой заниматься.
— Ты пока за ним последи, — сказал ей Герман, — а я быстро. Ты мне ничего не объясняешь, так, может, тут что-нибудь…
Он замолчал и начал читать, не опуская пистолет.
— Ну-ну… — бесцветным голосом произнесла девушка.
«— …и неоднократно подтверждено: если у человека чего-то нет в сознании, то он это и не воспринимает, не видит, понимаете? И поэтому мы осознанно видим, слышим, чувствуем гораздо меньше, чем наш мозг воспринимает на самом деле, реально. Знаете, что такое „воронка Шеррингтона“?
Он отрицательно покачал головой. Каждое слово колдуна звучало как откровение.
— Это такое образование в нашем мозге, которое первично фильтрует все сигналы от рецепторов тела. Девяносто процентов отбрасывает как неинформативные, а остальные сигналы укрупняет, объединяет, обрабатывает по сформированным схемам и этаким фонтаном предъявляет бессознательному — и уже оттуда они частично, по принципу наибольшей важности, и проявляются в сознании. Поэтому люди осознанно видят именно ту реальность, которая сложилась в их сознании…
— …хотя реальность гораздо шире и глубже, — закончил он.
Колдун кивнул:
— Можно сказать и так. Осознай неподготовленный человек все и сразу — и он готовый пациент для психбольницы. Просто сойдет с ума.
— А вы? Мне говорили, что вы…
— Да, — прервал его колдун. — Но я погружался постепенно; знаете, как заходят в холодную воду? Я погружался в продолжение чуть ли не двух десятков лет, и ненадолго. — Колдун скупо улыбнулся. — Зато теперь могу видеть такое, чего не видят другие, и помогать другим, как зрячий помогает слепцам.
— Потому я и пришел к вам, — сказал он. — Я слышал, вы можете на миг сделать слепца зрячим.
— Могу, — не сразу произнес колдун. — Не то чтобы слепец в полной мере обретет зрение, но кое-что разглядеть сможет. — Он поднял палец. — Повторяю, лишь кое-что — и очень недолго. Только стоить такая услуга будет недешево.
— Для меня деньги не проблема, — быстро сказал он. — Мне их девать некуда, потому что мне ничего не надо… Только бы взглянуть… Увидеть Париж — и умереть. Знаете, всякие там мечты идиота…
— Знаю. — Колдун усмехнулся. — А действительно ли хорошо, когда мечта сбывается?
— А хорошо ли не дожить до воплощения мечты? — возразил он.
Это случилось внезапно, вдруг, как и говорил колдун. За окном сгущались сумерки, он сидел на диване под настенным светильником, рассеянно скользя взглядом по строчкам взятой наугад с полки книги, — делать ничего не хотелось, он был как натянутая струна… Не произошло ни малейшего движения, не раздалось ни единого звука, не стало теплее или холоднее, — но все вокруг мгновенно преобразилось, словно его комната до этого неуловимого мига была всего лишь каркасом, схемой, скелетом, не более, а теперь скелет оброс плотью.
Он замер на диване, и книга выпала у него из рук. Он не узнавал свою комнату. Под затянутым каким-то туманом потолком зловеще мерцали багровые огни, подобные глазам чудовища… Телевизор превратился в бесформенное черное пятно… нет, в черный тоннель, в глубине которого шевелились бледные медузообразные сгустки… Часть стены под книжной полкой ходила волнами, и проступали на ней неведомые слабо светящиеся знаки. Серые тени ползали по полу, спиралями завивались вокруг ножек стола. Лиловым светом разгоралось окно, и листва деревьев за окном, июньская листва, обернулась тысячами мохнатых шевелящихся лап. И доносились отовсюду тяжелые вздохи, и то и дело раздавался тонкий-тонкий свист…
Он повернул голову к двери, ведущей в прихожую, — и задохнулся, и сердце его превратилось в готовую вот-вот взорваться гранату. У двери парила над полом почти прозрачная женская фигура. Вместо фотопортрета на стене, на котором запечатлено только лицо, — женская фигура. Мама… Мама, умершая далеко отсюда много лет назад… И чья-то темная тень в углу, сгусток мрака, кто-то приземистый, истекающий злобой…
Мама…
Он чувствовал, как горячими толчками бьется в виски взбесившаяся кровь.
Значит, мама всегда здесь, рядом?…
— Да, мы всегда рядом. — Чей-то бесцветный голос, казалось, прозвучал прямо в его голове. — По-другому и не может быть…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Копье и кровь» – четвертая книга А. Корепанова из фантастического цикла «Наследие богов». Может ли рассчитывать на независимость Нова-Марса горстка жрецов Беллизона, осмелившихся противодействовать огромной Империи со всей ее военной мощью? Сумеет ли добиться своего «Верона» – тайный альянс трех планет? И есть ли шансы уцелеть у человека, который противопоставил себя руководящим кругам Ромы Юниона? Спецслужбы свое дело знают и идут по следу. Что впереди? И этот вопрос вдруг приобретает глобальное значение…
Знал бы Кристиан Габлер – боец Звездного флота Империи Рома Юнион, чем обернется для него участие в военной операции на планете Нова-Марс в системе звезды Сильван, он сделал бы все для того, чтобы оказаться как можно дальше от этой горячей точки. Чужие боги не любят, когда непрошеные гости вторгаются в их владения, да еще и сеют смерть. И ни за что бы файтер второго ранга не пошел в отпуск, если бы мог предвидеть, чем этот отпуск для него закончится. Соблазны частенько губят людей… Но как устоять перед огромными деньгами?
Если бы боец Звездного флота Империи Рома Юнион Кристиан Габлер знал, чем для него обернется военная кампания на планете Нова-Марс, то он бы предпринял все возможные методы, чтобы туда не попасть. Нельзя просто так прилететь и начать убивать под небом чужих богов, не любят они такого. И уж тем более не пошел бы в отпуск, зная наперед, чем он закончится… Он всю жизнь мечтал командовать космическим кораблем, а не подчиняться чужим приказам. Но увы, эта мечта так и осталась мечтой. И нельзя его судить за это…
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.
«Каждый день по всему миру тысячи совершенно здоровых мужчин и женщин кончают жизнь самоубийством… А имплантированные в них байфоны, так умело считывающие и регулирующие все показатели организма, ничего не могут с этим поделать».
«Сначала исчезли пчёлы» — антиутопия, погружающая читателя в, по мнению автора, весьма вероятное недалёкое будущее нашего мира, увязшего в экологическом и, как следствие, продовольственном кризисе. В будущее, где транснациональные корпорации открыто слились с национальными правительствами, а голод стал лучшим регулятором поведенческих моделей, а значит и всей человеческой жизни. Почти всё население сосредоточено в мегаполисах, покинув один из которых, герои открывают для себя совершенно новый мир, живущий по своим, зачастую гораздо более справедливым правилам, чем современное цивилизованное общество. 18+.
Три сестры на изолированном острове. Их отец Кинг огородил колючей проволокой для них и жены территорию, расставил буйки, дав четкий сигнал: «Не входить». Здесь женщины защищены от хаоса и насилия, идущего от мужчин с большой земли. Здесь женщины должны лечиться водой, чтобы обезопасить себя от токсинов разлагающегося мира. Когда Кинг внезапно исчезает, на остров прибывают двое мужчин и мальчик. Выстоят ли женщины против них?