Зона 7 - [9]

Старший пехотинец, лейтенант по имени Корбин Хендрикс — «Кольт», подошел к запыленной земляной яме в сопровождении трех подчиненных. В руках у каждого из них были автоматы МР-5/10, иногда называемые просто МР-10, под патрон 9мм «Кехлер и Кох».

Громкий двойной сигнал раздался в наушнике Хендрикса: сигнал «все чисто» передовой команды 2. С помощью этой волны невозможно передавать голосовые сообщения, но ее мощные цифровые сигналы все еще давали стоящий результат: если передовая команда 2 засечет какую-либо засаду или нарушение, ее командующий просто перестает передавать сигнал «все чисто» и все в президентском окружении поймут, что появилась опасность. Тот факт, что сигнал все еще продолжал поступать, был обнадеживающим.

Хендрикс и его отряд подошли к самому краю рва и посмотрели вниз.

— О, черт... — прошептал Хендрикс.

* * *

Два других президентских вертолета держали курс на Секретную Зону 7.

— Эй, Страшила? — Стрелок Грир обернулся на кресле к Шофилду. — А где твой гарем?

Шофилд посмотрел на пилота президентского самолета сквозь серебристые солнечные очки и криво улыбнулся.

— Сегодня они остались на «Сове-2», сэр, — ответил он.

Грир намекал на двух женщин — членов бывшего подразделения Шофилда, которые присоединились к нему во время полета на вертолете первой эскадрильи морской пехоты — штаб-сержанта Элизабет Гант («Лису») и орудийного сержанта Джину Ньюман («Мать»).

Как бывший командир разведывательного подразделения морской пехоты США Шофилд был в некотором смысле уникумом на борту «Пехотинца-1».

По причине преимущественно протокольных обязанностей, связанных с работой на вертолете президента, и того, что время, проведенное на его борту, не считается «активным рабочим временем», многие пехотинцы предпочитают избегать службы в эскадрилье НМХ-1. В действительности, за малым исключением, большинство отрядов, прикрепленных к НМХ-1, состоят из довольно молодых солдат, которые не упустят возможности продвижения по службе.

Поэтому нахождение на борту вертолета бывшего командующего разведподразделением было весьма необычно, но Стрелку Гриру это соседство было приятно.

Ему нравился Шофилд. До него дошли слухи, что он был талантливым боевым командиром — человеком, который тщательно присматривается к своим людям, и в итоге лучшие из них остаются с ним.

Грир также слышал, что произошло с Шофилдом во время его последней миссии, за что он стал еще больше уважать молодого капитана.

Ему также нравились Мать и Гант — его поражало их отношение к работе и их абсолютная преданность своему бывшему командиру — и то, что он их называл «гаремом» Шофилда было знаком симпатии, исходившей от мужчины, который редко ее показывает.

Шофилд, однако, привык к тому, что его считают исключительным.

На самом деле, это и было причиной того, что он оказался на борту «Пехотинца-1».

Около полутора лет назад, еще будучи лейтенантом, он командовал разведывательным подразделением морской пехоты, которое было отправлено на отдаленную полярную станцию в Антарктиде для того, чтобы получить информацию о находке космического корабля, возможно, инопланетного происхождения.

Одним словом, события приняли неожиданный оборот.

Не считая его самого, лишь четверо из двенадцати морских пехотинцев выжили в этом кошмаре, когда пришлось защищать станцию от нападения двух иностранных вооруженных отрядов и шпионов, оказавшихся членами их собственного подразделения. Более того, некоторые продажные члены высшего звена корпуса морской пехоты официально объявили о смерти Шофилда, и эти люди были готовы превратить ложь в реальность.

Его возвращение в Америку — живым и здоровым — вызвало огромный интерес у прессы.

Его лицо появлялось на разворотах всех газет страны. Куда бы он ни направлялся, даже после шумихи, раздутой вокруг него, журналисты бульварных изданий и фотографы пытались заполучить его фото или выудить из него информацию. В итоге, он оказался живым памятником коррупции вооруженных сил Соединенных Штатов — хорошим солдатом, которого безликие генералы военного руководства выбрали объектом уничтожения.

Это поставило перед корпусом морской пехоты серьезную проблему: куда его направить!

В результате, ответ оказался очень даже изобретательным.

Самое безопасное место для Шофилда было прямо под носом мировой прессы, но там, где до него было невозможно добраться.

Он был направлен на службу на «Пехотинец-1».

Вертолет находился на авиационной базе корпуса морской пехоты в Квантико, штат Виргиния. Поэтому Шофилд мог жить на территории базы, что делало доступ к нему практически невозможным. Он также должен был работать на борту президентского VH-60N, который не часто можно было увидеть приземляющимся у Белого дома, да и то всегда на безопасном расстоянии от прессы.

Когда Шофилда перевели на эту службу, Мать и Гант решили последовать за ним. Четвертый член команды Шофилда, оставшийся в живых после злополучной миссии в Антарктиде, рядовой по имени «Рикошет» Симмонс, решил уйти со службы в корпусе морской пехоты после всех этих ужасных событий.

Это было год назад.

За это время Шофилд — тихий и не очень разговорчивый — завел всего несколько друзей в Белом доме. В основном это были люди из секретной службы и внутренние служащие. Обычные люди. Тем не менее, благодаря своим серебристым антибликовым очкам, он завоевал популярность среди веселых внуков президента. Как оказалось, к их радости, он практически всегда сопровождал их во всех их поездках. Но, несмотря на все это, ему еще ни разу не довелось пообщаться с самим президентом Соединенных Штатов.