Зомби - [6]
— Я к вам так хорошо отношусь, а вы…
— Ну тогда тоже выйди. Только далеко от двери все-таки не отходи. Я не к тому, что может и впрямь… но, на всякий случай, что ли. Я минут через десять вернусь. Максимум!
И капитан Роальд вышел в коридор, только что, на днях покрашенный в «салатовый», но оттого вонючий, голый, холодный, без привычных ядовито-красных стендов и багровых физиономий в багете.
В тридцать второй комнате взъерошенный Магницкий даже не обернулся, потыкал пальцем в пол:
— Привет! Борька? Борька в двадцатой был.
Капитан спустился на третий этаж, тоже весь
свежеокрашенный, вонючий, с распахнутыми дверями и окнами.
Борис действительно сидел в двадцатой, обозначенной, словно в ней как раз что-то горело, сизым хвостом дыма из двери. Борис писал. Писал натужно, погнутым пером, то и дело откладывая авторучку и потрясая рукой, полоща уставшие пальцы в дыму. Курил же «для похудания» жирный Андрюша Соловьев, чье багровое большое лицо показывалось и словно пульсировало от кашля поверх дыма. А черная голова Бориса вроде бы даже поседела в дыму.
— Привет, Боря! У нас там с Машей полтергейст пошел! Без тебя кранты! Ты когда к нам?
— Да вон! Три листа списывать!
— Отложи, а? Мне, так-то сказать, всех бы твоих на шмонт взять, кто к тебе за две недели приходил. А то, понимаешь, пожаром угрожают. Да нет! Я вполне серьезно. Мне один жрец пожаром грозит.
Борис отложил было листки. Черноглазый, белозубый. Сильно похожий на типичного красавчика-итальянца из фильмов. Прищурился, как в кино:
— Роальд, Алик, Рояль! Иди! А? Ты что? Всерьез шутишь? Да, Соловей! Дача-то эта у тебя, говорят, сгорела?
Соловьев заворочался в дыму:
— Три самосвала песку вывалил на участок в воскресенье! Капустину бы самому там участок дать! Она у меня в болоте тонет! Лучше б сгорела!
— На сваях надо, чудак! Так что, Рояль? Я не понял, — Борис взял у Роальда листок, — это кто у тебя?
— Примерно минут тридцать назад был мне звонок. Какой-то придавленный голосок. Может, из наших кто разыгрывает? Тогда морду надо бить! Сказал, что он жрец, и предупредил, что сейчас сгорит то, ты его видел, тройное дело, что за семьдесят затертый год. Лежит оно у меня в несгораемом. Прямо мне в телефон: Роальд Василия, мол, такое дело, что то дело сгорит сейчас. Я серьезно! Звонок и такой разговор. Я понимаю, что хренота, но… откуда? Четко мое «фио», номер дела и что он жрец. У нас таких шутников нет. Некому так шутить! И мое, так-то сказать, египтологическое хобби в ход пустил! Не знаю! Почему-то жутко! Или как?
— То дело о тройном убийстве?
— Ну!
— И как он сказал? Жрец?
— Привет, мол. Дело номер такой-то сгорит в одночасье.
— И как оно сгорит? Иносказательно, что ли /
— Да нет! Буквально! Синим огнем. Я так понял.
— У вас, ребята, — всплыл из дыма Соловьев, — перекос умственных данных. Один одного вдребезги не усекает. Синим огнем, жрец… правда, третий, я в смысле, тоже не врубается. А если гравием участок засыпать?..
— Засыпь, — кивнул Роальд, — короче, мне, Борьк, нужен список всех, кто заходил в наш кабинет за две недели. И наших всех перепишу
Борис помотал черной головой:
— Нет! Не понял! Если про то дело, то ты его вчера хотел в архив сдать. Книголюб!
— А я не сдал. Я хотел еще подумать.
— Вот так, — сказал Борис, вставая, — вот и подумай теперь. Сейчас я на два часа отъеду. За два часа, может, ничего у тебя не сгорит? Вообще-то снес бы ты эту старую лапшу в архив от греха, во-первых, а во-вторых, я вернусь, и все объяснишь толком. Дело пока снеси в архив, там эти бабки должны сейчас быть. Это тебе пока такой совет. Все!
Борис собрал листки и вышел в коридор.
— Когда мы с полковником Федоровым работали, — говорил Соловьев, — у нас кофеев никто не пил! Как зарядит нас с утра на всю катушку… сгорит! Утонет, скажи! Кстати, Машеньку-то не продадите часа на два? Мне тут пропечатать пару листиков…
Макагонов, по кличке «Макдональдс», громадный, тяжелый майор с прямыми плечами, но сутулый и стремительный, пригибаясь (как в окопе), войдя, смахнул полой со стола Роальдовы листочки с фамилиями:
— Андрюш! Капустин где? Чего упало? Куда уронил?! Да брось ты все в урну! Запоздал! Ты, Роальд, помни: то, что приходится записывать, не стоит и заучивать! Истинно нужная информация ложится сама в душу навсегда! Слыхал? Писатели!.. 4
Роальд Васильевич вышел в коридор, где Бориса уже и след простыл и где сильно, намекая на последующую головную боль и возможные аллергические реакции, пахло «салатовой», приготовленной, вероятно, не на олифе, а на постном масле… пригорелом к тому же? На лестнице запахло еще сильнее. Секретарша Онучина, спускаясь навстречу, сняла очки и, держа их на отлете (с этими сверкающими сбоку от головы «допглазами», тонкорукая и тонконогая, она напоминала Роальду краба), спросила:
— Опять проводка горит?
Но капитан еще не понимал, хотя его тут же обогнал кто-то, сильно толкнув и бормоча:
— Где огнетушители все?! Во дают!
Поднявшись на четвертый этаж, капитан Роальд задел плечом по сырой краске, достал платок, но вытирать стал не плечо, а лоб. Его еще раз толкнули.
Навстречу бежала Машенька.
— Стой! Когда?! Ты вышла из кабинета?!
Андрей Федоров — автор уникальный. Он знает тонкости и глубины человеческой натуры не только как писатель, но и как доктор психиатрии.Новый роман «Двенадцать обреченных» — история распутывания героем нитей иезуитски придуманного маньяком плана по уничтожению свидетелей… При этом сам герой должен был тоже погибнуть, если бы не его поразительная находчивость.
В произведениях московского писателя А. Федорова преступники при всех своих расчетах и ухищрениях предстают так, как они выглядят в повседневной жизни — людьми, совершившими преступление против природы человеческой. Автор пишет об этом со знанием дела, так как он врач психиатрической больницы и по роду своей работы много раз встречался с героями своих произведений. Однако не только преступники занимают внимание автора. Нарушение внутреннего равновесия духовного мира человека, ведущее к необычным, неоправданным действиям, поступкам — об этом рассказывает автор, распутывая клубок событий с того кризиса, за которым прекращается обычная жизнь и начинаются болезни или преступления.
Лорен Бейли исчезла. Ее одноклассники в ужасе. Девушку не могут найти родители и полиция. Только Мэтт Баркер, друг детства Лорен, догадывается, где она может быть. Он видит пугающие сны: черное небо, темный лес и странный мрачный силуэт между деревьями… Он знает, что это фигура Слендермена. Мог ли Слендермен забрать Лорен? Разгадка складывается фрагмент за фрагментом: из дневниковых записей Мэтта, онлайн-переписки, газетных заголовков и сновидений. Вымысел или правда, кошмар или реальность? Сможет ли Мэтт Баркер узнать правду, пока Слендермен не нашел новую жертву?
Настоящий классический детектив, где есть все: запутанный сюжет, драматические взаимоотношения героев, психологизм и нерв повествования, когда не отпускает предвкушение разворачивающегося действия. Читатель погружается в события, видит их, размышляет и сопереживает. Мог ли знать Александр Титов, поссорившийся с женой, что рядовая ссора станет началом его будущих падений и взлетов? Следователь Токарев распутает клубок хитросплетений, сотканных самой жизнью и… чьим-то страшным, дерзким замыслом.
Вторая история о следователе Токареве отправляет нас в 2006 г. Город захлестнула волна дерзких убийств. События, как смерч, оставляя трупы и сломанные судьбы, втягивают своих жертв. За что они пострадали? Случайны ли роковые совпадения? Слепая жажда денег сводит наивного Романа Свекольникова с уголовником Комедией, в дело вмешивается странный отец Романа. С каждой следующей страницей события летят все стремительнее. Убийства обязательно будут раскрыты, оставив горечь утрат и надежду на прощение.
Пальмовое сердце...Знакомо ли Вам значение этих слов? Уверен, Ваши брови нахмурились. Продукт? Или же термин, характеризующий личность? Может, аборигены помещают сердце в пальму, как часть ритуала? Нет, будьте спокойны, это всего лишь плод кокосовой пальмы, который напомнит Вам о солёном сыре "косичка". Но, что, если Вы зависимы от пальмового сердца? Как вернуть контроль над собственной жизнью?
Екатерина Нилова приходит в себя на обочине дороги. Кажется, лишь мгновенье назад, солнечным утром, она гуляла по набережной вместе с семилетним сыном. Но теперь все изменилось. Улицы города опустели, с неба льет дождь, а Максим исчез. В поисках ребенка она вынуждена пройти через сплетение из разных времен, столкнуться с призраками прошлого, с порождениями кошмаров, чтобы в конце, найти не только сына, но и ответы на все свои вопросы, в том числе и на те, которые лучше никогда не задавать. Содержит нецензурную брань.Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019».
Бешеная скорость, проселочная дорога и обрыв. В одну секунду все, что было дорого Симону, исчезло. Родители, дом… У Симона остались лишь тетя и старший брат. Жизнь с чистого листа кажется ему невыносимой. Каждую ночь снятся кошмары: голоса и шепот волков зовут его в лес. Симона действительно тянет в лес, в заброшенный лесной отель. Вместе со своей новой подругой Каро он может часами бродить среди деревьев. Но последнее время о лесах Фаленберга поговаривают недоброе – будто там пропадают девушки. Симону кажется, что он знает, кто к этому причастен…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.