Зомби - [35]

— На кухне.

Прошли на кухню. Роальд закурил. Раздеться Люся не предложила.

Уютная кухня. Операционное помещение. Роальд вспомнил, что не поставил вчера прокладку в кран. Теперь и не поставит. Может, последний раз здесь.

Сел у стола, пододвинул пепельницу. Люся встала у окна. Он так себе это и представлял. Ну правильно: руки скрещены на груди. А симпатичная баба, между прочим: «очи как море», носик тоненький, губки бантиком. По себе брал.

— В меня сегодня… Меня сегодня два раза пытались убить. Я хочу прежде всего…

— Не люблю мужиков, которые на жалость бьют.

— Я не бью. Кто сообщил тебе этот телефон? Как это было? Дело серьезное.

— Брось. Может быть, и серьезное для тебя, это меня не касается. Сколько ты уже путаешься с этой сучкой? Да можешь не врать. Это не важно. Не знала, что ты и пойманный за руку будешь выкручиваться. Жалкая картина!

— Кто сообщил телефон? Кто и с кем, — другой вопрос. Сейчас мне, и не только мне, важно знать это прежде всего! Иначе погибнет еще человек. Два трупа уже сегодня есть.

— Ух как страшно! Целых два? Какой ужас! Так ты у этой сучки в засаде сидишь? А я-то думала! Надо же! Так что же ты приехал? Сидел бы себе! А то третий труп будет.

— Он и будет, если я не узнаю, как ты меня нашла. Меня специально кто-то хотел удалить из той квартиры. Поэтому срочно наплели тебе, так наплели, что мне из этого выкрутиться трудно будет. А расчет на то, что я сейчас в ту квартиру не вернусь.

— А кто тебя держит? Вон дверь, возвращайся хоть сейчас. В ту квартиру.

— Я же тебя знаю. Наделаешь глупостей, не разобравшись.

— Я когда-то сделала глупость. Других, надеюсь, не будет. На.

Люся открыла кухонный шкафчик. Извлекла конверт. Брезгливо держа кончиками пальцев, пронесла, сделав два шага, положила на стол перед Роальдом, вытерла пальцы о халат.

Капитан вытряс из конверта фотографию и листок. Блик от плафона сошел с фотографии, и Роальд увидел себя. Голого. На знакомой тахте. С Любкой. Четко, довольно крупно, перепутать нельзя.

Капитан отложил фотографию и развернул листок. На машинке, все по пунктам: даты, дела, свершения. Номер Любкиного телефона. Сообщение о том, что сейчас (дата) Роальд именно «у нее» и находится. Предложение в этом убедиться немедленно. Без подписи.

Шрифт капитан узнал. Та же машинка. Та, что стоит и сейчас у Ильи Михайловича под письменным столом. Интересно, что с той точки зрения, откуда они с Любкой сфотографированы, никак не подберешься к ним. Тут «стенка». В «стенке» не поместишься. Разве что проделана дыра в гостиную. Но можно предположить, что это опять Любкин «автоспуск». Интересно еще, могла она изготовить или не успела порнографическую серию «Мы с Роальдом — пламя любви». Или «Я в Москве».

— Этого я и ожидал, — кивнул капитан, — как ты это получила?

— А на фотографии это не ты, конечно?

— Нет. Но сделано ловко.

— Мне хочется дать тебе по морде. Но я воздержусь, а то ты можешь подумать, что меня это слишком серьезно задело. Помнится, числа шестого тогда, перед Рождеством, ты принес сервелат, виски. Тут написано, откуда это взялось. А на самом деле то была тоже ловкая подделка? Компьютер, во всяком случае, вполне качественный. Финский, как помнится.

— Компьютер настоящий. Как ты это получила?

— Если этот листочек отнести в ваше РУВД… фотографию-то можешь взять на память. Может, у тебя не хватает для серии…

— Люся! Мне надо очень быстро сейчас действовать! Это очень серьезно! Как к тебе это попало?! Во сколько?! Важно!

— Не ори. Мне-то не важно. Думаю, и тебе…

Капитан дернулся от звонка:

— Не бери трубку!

— Почему же? Мне может быть интересно.

Капитан уже добежал до телефона.

Трубка хихикала. Потом пошли гудки.

Капитан вернулся на кухню:

— Я знаю, как это было! Позвонили! Так?!

— Да. Позвонили. Попросили срочно взять в почтовом ящике важное письмо…

— Надо было не ходить! Ты же знаешь, где я работаю!

— Знаю. Теперь еще лучше знаю. Я сходила.

— Когда был звонок?!

— Не помню точно.

— Я помню точно! Примерно час назад!

— Кажется. А теперь пора поговорить серьезно. А то уже поздно.

Люся скрестила руки на груди. Великолепно! Такая женщина! Очень красивая и серьезная женщина, капитан. Сейчас вы с нею будете серьезно разговаривать. Вы будете выяснять отношения, капитан. А в это время в той квартире произойдет нечто не тобой, капитан, запланированное, но тебя касающееся более всего другого.

— Сейчас мы поговорим. Только я позвоню по тому же номеру. По этому самому, что вот здесь на листке. И я дам тебе трубку!

— Вот от этого избавь. Я вообще сейчас тебя туда отпущу. Мне все ясно, все ясно между нами…

Капитан набрал номер.

Один гудок, второй, третий, четвертый, пятый…

— Роальд Васильевич? Дочитали письмо, наконец?

— Возьми! — капитан протянул Люсе трубку. — Бери! Ну?!

Люся все-таки недаром прожила с Роальдом десять лет. Таким его, может быть, не видела. Трубку поэтому взяла. Стала слушать.

— Что?!

Люся пожала плечами, положила трубку.

— Что он говорил?

— Какой-то Илья Михайлович. Сидит на тахте. Собирается с тобой встретиться. Мне ваши дела неинтересны. Но час назад мне звонил другой. Шепотом, между прочим.

— Голос придавленный? У того, что сейчас?