Золушки в опасности - [44]

С огромным трудом вылезая утром из-под кипы мехов, наследный принц, тем не менее, по привычке ложился поздно.

Эта мысль пришла ему в голову, когда было объявлено о прибытии княжны Моринг в Данжер. Поскольку узаморцы приехали под вечер, официальное представление решили провести на следующее утро.

– Она не красавица, но интересная, Ваше Высочество, – сказал один из приближенных принца, разглядывая миниатюрный портрет Рейвин, врученный Редьярду главой Ласурской делегации, дабы он не опозорился на представлении, перепутав княжну с кем-нибудь из ее фрейлин.

– Это всего лишь рисунок, – фыркнул другой, – а художники, как известно, любят украшательство!

– Хочешь сказать, она страшна, как Аркаешева дочь? – уточнил наследник, начиная злиться.

Бесило все – необходимость сидеть в четырех стенах, видеть одни и те же лица, мерзнуть, ложась спать, мерзнуть, просыпаясь. Пусть Рейвин не была его невестой, но мысль о том, что она дурна собой, тоже бесила.

Приближенные переглянулись. В гневе Рэд мог и руку приложить к источнику недовольства.

– Мы хотим сказать, что рисунок никогда не передаст, каков человек на самом деле, – вывернулся один из молодых людей, самый ловкий. – А доверять можно только собственным глазам!

Гнев неожиданно ушел, как шторм, к другим горизонтам. Вместо него появилось любопытство.

– Хм… – Редьярд взъерошил молодую, еще мягкую бородку. – А это мысль! Как бы узнать, где остановилась княжна?

Обрадованные изменившимся настроением принца приближенные повскакали с мест и бросились искать необходимую информацию.

Незадолго после полуночи наследник через окно покинул свои покои, следуя за жадным до чужих монет местным слугой, который вел его к поместью, принадлежащему одному из самых знатных Данжерских семейств. Туда, где остановилась княжна со свитой.

Прокравшись во двор, Рэд укрылся за огромной елью, которой не была страшна смена времен года. С немногочисленных лиственных деревьев в этой неприветливой местности уже начинала облетать листва, а ель казалась укутанной в шубу с королевского плеча – такими пушистыми были ее ветви.

Покои княжны располагались на втором этаже. Из окон струился слабый свет, это давало надежду на то, что княжна еще не спит, и наследнику повезет увидеть ее, а не груду мехов на кровати в алькове, скрытом глубокой тенью.

Индари не обделила принца силой, поэтому он легко взобрался на средние ветви ели, оказавшиеся вровень с освещенными окнами. И едва не упал от неожиданности – Рейвин подошла к окну и застыла, глядя на низкое северное небо. Он с жадностью рассматривал лицо с правильными чертами, обрамленное темными волосами, сейчас свободно распущенными по плечам. Да, она не была яркой красавицей, каких он предпочитал, но в твердой линии маленького подбородка, в том, как она сжимала губы, таился характер, который Редьярд разглядел. А ее выражение лица напомнило ему собственное… когда он раздумывал о предстоящем браке. Не красавица, но и не дура! Своенравная лошадка. Сейчас княжна не выглядела высокомерной, но он догадывался, с каким презрением могут смотреть на чужака эти глубокие темные глаза. Темные, как омуты, в которых пропадает свет.

Лишь на миг Рейвин прижала ладони к совершенно сухим глазам и, отвернувшись, отошла от окна. На ней была ночная сорочка в пол и шаль из красной узаморской шерсти. Впрочем, глядя на то, как двигается девушка, принц не сомневался, что с фигурой у нее все нормально.

Так и не оглянувшись на окно, Рейвин исчезла из вида. Рэд подождал, пока в комнате погаснет свет, слез с дерева и отправился к слуге, который ждал его в условленном месте. От увиденного у него осталось странное впечатление: будто не на живого человека он смотрел, а на тень. Тень чьего-то далекого прошлого.

* * *

На следующее утро княжну Моринг представили наследнику Ласурского престола. В честь этого события вечером был объявлен бал, на котором молодые люди могли потанцевать вместе, пообщаться и познакомиться поближе.

На утреннем представлении Редьярд сполна ощутил то самое северное высокомерие, о котором размышлял накануне. Княжна казалась высеченной из куска льда, слова произносила тихо и только те, чтобы были обязательны по этикету. На «жениха» не смотрела, лишь вначале кинула на него такой взгляд, что он едва устоял на ногах от плескавшейся в нем ярости. Редьярд никому не признался бы, но после этого утра он еще сильнее захотел вернуться домой. В Вишенрог, где на улицах пахло медом и печеными фруктами, где было еще тепло, а дожди не портили настроения, где с моря дул всегда свежий ветер. Где люди были не в пример доброжелательнее здешних! Наследник уже был готов сообщить главе Ласурской делегации, что девушка ему не подходит, но понимал, что тот ничего не решает. Это следовало сказать отцу, и никому больше. А значит, нужно было немного потерпеть.

На вечерний бал Его Высочество отправился, «надев» знаменитую маску всепобеждающего Ласурского радушия. Он был обязан пригласить княжну на первый (и все последующие танцы), что и сделал, ощущая себя человеком, вынужденным есть клюкву без сахара большими ложками.

Следовало признать, что танцевала она прекрасно, хотя некоторые па и показались принцу старомодными. Но грация княжны, ее плавные движения завораживали так же, как движение стального клинка в руках мастера. Они были столь же точны и неумолимы. Казалось, она не танцевала, а билась с наследником Ласурского престола за что-то, о чем он пока не подозревал. Лишь много позже Редьярд поймет, что Рейвин в тот момент переживала битву с самой собой. А тогда он начал с комплиментов, на которые она ничего не отвечала, лишь смотрела на него своими глазами, похожими на оленьи, но ни следа покорности не было в них. Когда Рэд перешел от комплиментов княжне к восхвалению Узамора, она оборвала его неожиданно грубо: