Золотые колосья - [7]
Шрифт
Интервал
Писал в упрек, преследуя былое.
В них светом утренней зари,
Мной вложена между страниц,
Сухих цветов сирень, в пыли,
Наброски наших юных лиц.
Там все, что вырезали из газет,
Событий календарь исписан,
Уже давно минувших лет,
И ряд каких-то важных чисел.
Заперты наглухо знакомые двери,
Стол на замок, как море,
В нем стихов, не меньше ответов,
В них правды действительно вдвое…
Стало холодно у обочины
Стало холодно у обочины,
Жизнь трясу, да сыпет гроши,
Нет призвания – небо звездное,
Видно Бога я рассмешил.
В окнах день, а в подвалах ночь,
Бликами слепит луна,
От такой судьбы, убежавший прочь,
Возвратится, испив горе до дна.
Где поля мои, нивы с золотом?
Где пожары рассвета страны?
Кто пером творит, а кто молотом,
Одно дело, да две стороны.
Руки черные, пачкают холодом,
Несокрушимую, праздную рать,
Заморили хорошее голодом,
Да оставили так погибать.
Гаснут звезды – снимаю шляпу
Гаснут звезды – снимаю шляпу,
Эх, не той стороной луны,
Повернулась жизнь с размаху,
Гаснут звезды в объятьях зари.
Не в пору мне стали ночи,
Уж стали слишком длинны,
И сбывается, все что пророчили,
Про страну мою старики!
Шибко друг мой катишься,
Озаряя собой все кругом,
Солнце не там начинается,
И не так уж оно высоко.
Примеряю восходы, закаты,
Перемен вас изрядный черед,
Полу-тьмой на веки объятый,
Прославляю Великий народ!
Не тяните из меня клещами
Не тяните из меня клещами,
Добрых слов и частых встреч,
Я в коробку с золотыми краями,
Отдохнуть захотел прилечь.
Ваши письма у меня с запозданием,
Оказываются в руках,
Значит следующее с отчаянием,
И молчанием на губах.
Осознать недовольство сумею,
От чего ж не суметь? Я смогу!
Прислушайтесь, слышите – змеи,
Пророчат кончину мою.
Ах, оставьте меня, и прощайте,
Без меня отпразднуйте май,
Мне в коробку с золотыми краями,
А вы тихо скажете: «Жаль…»
От усталости сомкнет веки
От усталости сомкнет веки,
Прислушавшись к стуку колес,
Гнутся под снегом ветви,
Моих молодых берез.
Легким станет дыхание,
В тишине вековых могил,
Я пишу вам о сострадании,
Синевой иссохших чернил.
Стелется словно туманом,
Жизни моей рассказ,
А жизнь не нужна мне даром,
Если рядом не будет Вас!
Покосившиеся крыши
Покосившиеся крыши —
Образ деревень,
Словно рукописно вышит,
Утром – новый день.
И сверкает под ногами,
Каплями роса,
Я стоял под облаками,
И пришла гроза.
Свистят ветра неистово,
Рвут с деревьев лист,
В природе все таинственно,
Любой ее каприз.
Зерно моих мыслей прими
Зерно моих мыслей прими,
Голова – удалая мельница!
Ты нынче застыла в пыли,
Да туман покрывалом стелется.
Я позову ветра помогать,
Бойкого духом упрямца,
Чем по полям ему спать,
Зерно молоть, да смеяться!
Я оставлю себе лишь ростки,
Своей ситцевой памяти,
И о жизни с новой строки,
И жить так до самой старости!
Мне шептали звезды, может
Мне шептали звезды, может,
Говорили, что я бездарный поэт,
А для Вас, я остался все тем же,
Как и прежде – я декадент.
Слетятся черные птицы, их перья,
Летят над моей головой,
И сбросят кору вековые деревья,
Под которыми лежим мы с тобой.
Ухмылками заиграют на лицах, улыбки,
Что были мне так близки,
Я раньше думал – это от скрипки,
Болит у них где-то груди.
Но музыка здесь не причем, и птицы,
И небо над головой,
А звезды все так же мерцают и шепчут,
Что мы декаденты с тобой.
Там где мои поля, леса
Там где мои поля, леса,
И облака гонимы ветром,
Там в деревнях, где бирюза,
Покрыла сотни километров…
Покрывшись мхом мой старый вяз,
В реке пускает корабли,
И листья, словно торопясь,
По берегу меня вели.
Безмолвие чуждо городам,
И грусть берет среди проспектов,
Я принесу себя полям.
Душой открытый для ответов.
Потеряюсь среди страниц
Потеряюсь среди страниц,
Спи мой молодой поэт,
Собирай в небе перья птиц,
Вот тебе мой совет.
Травы венками пущу по воде,
Колосьев коснусь рукой,
Деревья силы отдают листве,
А я поделюсь с тобой.
И мне теперь не надо сна,
Дорога уходит в даль,
В том королевстве пуста казна,
От того и крепчает сталь.
Я напишу за тебя все стихи,
Про ночь и ясный рассвет,
Про страны, что так далеки…
Спи мой молодой поэт.
Доведи меня до края
Доведи меня до края,
Нашего села,
Туча солнце закрывая,
Слезы пролила.
И под каплями склонились,
Травы и листва,
Мне наверное приснилось,
Что придет зима.
За спиной моей ворота,
Узелок несу,
А дойдя по поворота,
Поклонюсь кресту.
Нынче в город еду,
Не скрывая грусть,
Я пройдусь по свету,
А затем вернусь.
Эти конверты – без адресов и имен
Эти конверты – без адресов и имен,
Целые стопки твоих пожелтевших писем,
И на портрете твоем, взгляд устремлен,
На свой же браслет – это камни, а может быть бисер.
Столетняя мебель не тронута, словно вчера —
Мы вместе ее привезли из-за границы,
И в доме твоем сентябрь, гоняет листву и ветра,
И дневников, по коридору, летают страницы.
Здесь все замерло, я впервые пришел проститься,
И цветы принес, словно в театр, знакомой актрисе,
Что бы в последний раз во всем объясниться,
И крупинки слова, от браслета твоего – старый бисер.
Брошу горсть земли, испачкав руки
Брошу горсть земли, испачкав руки,
Трость и шляпу держу у локтя,
Не видал я в мире большей скуки,
Чем твой равнодушный взгляд.
Я с тобою пройду до ворот,
И оставлю, а сам ветром прочь,
Это мне идти на эшафот,
На меня будет капать дождь.
Не вздыхай мой друг в разлуке,
Все забудется годы спустя,