Золотой ястреб - [4]

— Эти французы, — лукаво сказал Тим, — очень легко могут договориться с пиратами. На нечего бояться этих лягушачьих родственников. Кроме того, «Морской цветок» гораздо быстроходнее их и имеет…

— И имеет на борту капитана Лазаруса, который потопил не менее тридцати французов. Что ты ответишь на это, Тимоти?

— Парни поручили мне сказать, — ответил он, — что мы предлагаем вам сойти на берег. Нашим капитаном будет Дюпре, — он кивнул в сторону коренастого гасконца, — и лягушатники примут нас как братьев. Мы можем спрятать вас в трюме, пока не доберемся до гавани. А там вы можете убираться хоть к дьяволу. Вы можете жить как король, взяв себе хоть двенадцать черных девушек для развлечения.

— Отлично, — сказал Лазарус, — а если французы появятся на борту и захотят обыскать корабль, вы выдадите меня — в железе — не правда ли?

Волны, догоняя друг друга, перекатывались через корабль. Вотерс отправился к остальной команде. Люди начали перешептываться между собой. Наконец он вернулся, злобно усмехаясь

— Хорошо, капитан, если вы не согласны с нашим предложением, — сказал Тим, — мы решим этот вопрос по-другому!

Кит заметил, что люди готовы напасть. Он вышел вперед, держа оружие наготове.

— Я думаю, — медленно и ясно сказал он, — что я с удовольствием разделю с тобой половину ада.

— Тогда меня устроит вторая половина, — прорычал Лазарус и поднял свой причудливой формы четырехзарядный пистолет.

— Если вы позволите, — сказал Бернардо, улыбаясь, — я продырявлю ему кишки!

Люди останавливались, как будто бы они внезапно натолкнулись на стену. Кит видел их глаза, широко распахнутые от страха при виде ужасного пистолета капитана и более изящного оружия, которое держал в руках Бернардо.

— Послушай, кэп, — дрожащим голосом забормотал Тим.

— Вы безмозглые, желтобрюхие собаки, — медленно сказал Лазарус, — вы думаете, что сможете состязаться с Лазарусом?

— Нет, кэп, — заскулил Вотерс, — мы не хотели навредить тебе. Мы просто хотели связать тебя, но не собирались причинить никакого вреда.

Бледно-голубые глаза Лазаруса уставились в лицо Вотерса. В них был ледяной холод. Но внезапно в них вспыхнул бешеный огонь.

— Да, Тим, вы очень внимательны. Я должен признать это. Внимательны как братья — кровные братья, — он протянул свою изуродованную руку к Киту. — Твой кинжал, парень, — прошептал он.

Кит подал кинжал.

— На Карибах есть такой обычай, — медленно сказал Лазарус, — по которому те, кто смешали свою кровь, становятся друг другу ближе кровных родственников, доверяют друг другу больше, чем своим родным… Держи их на прицеле, Кит.

Лазарус взял кинжал и провел лезвием вокруг своего запястья. Почти сразу же из пореза выступила кровь.

— Ну же, Тим, — мягко сказал он. — Дай свою руку. Я сочту за честь иметь такого храброго и верного товарища.

Лицо Вотерса посерело, он силился что-то сказать, но из его горла раздавались какие-то нечленораздельные звуки, его единственный глаз, казалось, выскочит из орбит. Он упал на колени.

— Кэп, — воскликнул он. — Кэп, во имя Бога!

Но Лазарус медленно двинулся на него. Когда он подошел вплотную, Вотерс был похож на дрожащее, загнанное животное. Прокаженный капитан склонился и взял его левую руку. Вотерс попытался вырваться, но изуродованные пальцы сжали его руку подобно железу. Капитан резал худое запястье Вотерса до тех пор, пока не хлынула кровь, а потом медленно, бесстрастно, он протянул свою собственную руку так, что их кровь смешалась. Потом он отступил назад, миролюбиво улыбаясь.

— Бросайте оружие, парни, — сказал он. — Мятежа не будет.

Пистолеты и сабли полетели на палубу. Кит пристально смотрел на людей, хотя его самого немного подташнивало.

— Отправляйтесь по своим местам! — прорычал Лазарус.

Люди моментально убрались с палубы.

А через мгновение Вотерс поднялся с палубы и, пошатываясь, побрел вслед за ними. Но они окружили его, у каждого в руке блестел кинжал.

— Убирайся прочь! — кричали они. — Прокаженный!

Вотерс единственным глазом жалобно заглядывал им в лица.

— Парни, — причитал он. — Парни, во имя Бога, я же сражался вместе с вами… Я делил с вами хлеб…

Бородач прорычал:

— Все это так, но ты больше никогда не будешь этого делать! Отправляйся к своему брату, отправляйся к капитану Лазарусу!

— Да, Тим, — мягко сказал Лазарус, — иди ко мне. Иди сюда, и ты увидишь, что чувствует заживо гниющий человек. Ты увидишь, как твои руки укорачиваются, сустав за суставом, и постепенно превращаются в лапы животного. Это не так уж плохо. Ты уже не чувствуешь боли. Ты можешь положить руку в пламя свечи, чувствовать запах гари и улыбаться. Но это еще не самое страшное, Тим. Хуже всего то, что весь мир ополчится против тебя, требуя твоей смерти. Как тебе понравится, когда даже самые грязные девицы, полуслепые от французской болезни, будут разбегаться при твоем приближении? Да, Тим, иди сюда. Иди, брат прокаженный!

Вотерс несколько раз беззвучно открыл рот, а потом издал дикий, звериный крик. Он поднял руки с пальцами, похожими на когти, и начал поносить своих товарищей:

— Сыновья проститутки! — вопил он. — Вы грязные бастарды! Бас…

Он не успел договорить. Кит увидел, как бородатый мужчина с мозолистыми руками внезапно обернулся, выхватив припрятанный пистолет. Вотерс так близко подбежал к бородачу, что его даже отбросило выстрелом в сторону, и он растянулся на палубе, смешной даже в смерти.