Золотой век Венецианской республики - [154]

И если об «интеллектуальном главе» предприятия, Альде, Эразм Роттердамский в своем памфлете отзывается с относительным уважением, то делового главу, Андреа Торрезано, он резко критикует за скупость. Показательно, что традиция семейной мастерской сохранилась даже в таком крупном предприятии, как «Дом Альда», где трудились самые разные работники, которых кормил «хозяин», Андреа. Эразм утверждал, что Андреа разбавлял водой вино для работников и урезал их порции. Может быть, Эразм выражал презрение придирчивого ученого к попыткам бизнесмена сократить издержки, а также недовольство особенностями и умеренностью венецианской кухни. Эразм был уроженцем севера; он привык питаться мясом и не любил «раков, пойманных в сточной канаве». Если Андреа Торрезано и был чересчур бережлив, то в делах ему сопутствовал успех. После смерти Альда он продолжал вести дела в фирме и передал внукам, детям Альда, процветающее издательство с типографией.

Фирма Альда, объединившая издательство и типографию, была нетипичной для своего времени. Большинство издателей отдавали подряды печатникам, владельцам двух-трех небольших типографских прессов. Эти хозяева-печатники без труда могли сами превращаться в мелких издателей и продавать свою продукцию в книжных лавках и на ярмарках. Такие хозяева, возглавлявшие типографию, в которой трудилось от 10 до 15 человек наборщиков, печатников, корректоров, а также учеников, подмастерьев и подсобных рабочих, принадлежали к классу, который я назвал ремесленниками-управляющими. Этот класс всегда играл в Венеции довольно важную роль. Естественно, к тому же классу принадлежали и шелкопрядильщики, обладатели целых шести станков, или стеклодувы, владельцы собственных печей.

При наличии тридцати работников и присоединившихся к ним специалистов «Дом Альда» являл собой, возможно, самое крупное частное промышленное предприятие в Венеции в смысле количества людей, собранных вместе под одним началом. Конечно, для строительства дворца или большого корабля привлекали больше народу, но они собирались в одном месте временно, во всяком случае не так надолго, чтобы их действия координировали постоянные руководители-бюрократы. Такие предприятия, как дубильни или рафинадные заводы и фабрика по производству леденцов, иногда занимали больше места, но едва ли на них трудилось больше работников.

Самыми крупными предприятиями Венеции можно назвать Арсенал, примыкающий к нему канатный завод (Тана), а также венецианский Монетный двор. Они подчинялись правительству, их управляющими двигали не соображения прибыли. Тем не менее для повышения производительности на этих государственных предприятиях появлялись зачатки бюрократического управления. Новый Монетный двор, построенный в 1540 году, восхищал современников благодаря порядку, установленному для различных нанятых там ремесленников, а также удобному, хорошо контролируемому движению драгоценных металлов от одного рабочего к другому, от одного инспектора к другому. Конечно, важнейшую роль в этом огромном хранилище слитков и монет играл бухгалтерский учет. Работавшие на Монетном дворе счетоводы подсчитывали прибыли и убытки правительства при чеканке каждого вида монет. Они определяли расходы по всем видам наемных работников и материалов. В их записях имеются, в том числе, такие незначительные статьи, как уголь. Правда, они не учитывали накладные расходы. В Тане сделали попытку стандартизации готовой продукции, для чего принимались новые правила и нанимали новых инспекторов. Так, пеньку из Болоньи ссучивали в одном помещении, а сырье более низкого качества, поставляемое из венецианских владений к западу от Падуи, – в другом. Бобины с пряжей помечали, чтобы инспекторы могли наказать прядильщиков, чья пряжа не соответствовала оговоренному весу. Лучшие канаты помечались белым ярлыком; канаты низшего качества помечали соответственно черным, зеленым и желтым ярлыками. В Арсенале, где трудились тысячи рабочих, цеховые стандарты частично дополнялись административными мерами. В Арсенале появилась даже своего рода сборочная линия, там разработали и некоторую стандартизацию взаимозаменяемых частей, о чем будет рассказано ниже.

Роль цехов

Понятие о технике безопасности отсутствовало почти везде, и лишь в некоторых отраслях появились такие же влиятельные в смысле организации производства цеха, как в шелковом деле. Но цеха или братства играли важную роль в жизни почти всех венецианцев, принадлежавших к среднему и низшему классам. В дополнение к «скуоле гранди», во главе которых стояли «урожденные граждане», существовало множество других религиозных братств, не основанных на профессиональной общности. Так, еще до создания цеха печатников Иоганн фон Шпейер и Николас Йенсен принадлежали к братству «Скуола ди Сан Джироламо», в которое входили маляры, камнерезы, стеклодувы и граверы.

После 1539 года, когда цеха обязали поставлять призывников для работы на галерах, членство в цехе стало практически обязательным для всех ремесленников и лавочников. Для формирования военно-морского резерва правительство выделило каждому профессиональному цеху и каждой скуоле определенные квоты. Размер квоты зависел обычно от количества членов цеха, годных к военной службе, но «скуоле гранди» и суконщикам квоты назначали в зависимости от их богатства. На деле, когда объявляли призыв, большинство цехов не посылали на галеры своих членов, а нанимали им замену. С течением времени такая практика стала настолько распространенной, что правительство потребовало от цехов именно с такой целью создавать особые фонды и собирать взносы. Фактически «плата за гребцов» стала формой налогообложения. Таким образом, к прочим функциям цехов постепенно добавилась роль в собирании налогов, роль, которая усилила интерес правящих советов Венеции к росту членства в цехах.