Золотой Василёк - [62]
Теперь все было запрещено...
И все-таки в актовом зале состоялась сходка. Курсистка из кассы взаимопомощи со стрижеными волосами сообщила, что на заводах волнуются рабочие. А к открытию Государственной думы, 14 февраля, рабочие выйдут на улицу с требованиями хлеба.
Профессора отсиживались в профессорской.
Расходились со сходки с пением «Вы жертвою пали в борьбе роковой...»
Надя тоже шла и пела. Игра в опасность казалась заманчивой. И Надя гордилась: она ничего не боится! В самом деле, о чем же ей было беспокоиться? Она жила в теплой комнате и каждый день была сыта.
И лишь впоследствии без мучительного стыда не могла она вспомнить этого легкомыслия молодости, «которой ничего не жаль».
В феврале, как-то в перерыве между лекциями, в актовом зале Надя встретила знакомую курсистку Музу. Ее брат был известный левый эсер. Надя его не знала. В партиях она не разбиралась, и все, кто шел против царя, для нее были герои.
Толстая, некрасивая Муза, со щелками вместо глаз и с красненькой пуговичкой вместо носа, для Нади была образцом ума и благородства. Знаменитого ее брата Надя никогда не видела. Он представлялся ей Геркулесом.
Муза рассказывала о забастовках на заводах и, прощаясь с Надей, сказала:
— Ну что же, если начнется движение, брат пойдет с народом. А я пойду с братом.
Она говорила горячо. Ее крошечные глазки увлажнились и заблестели, как бусинки.
Надя с благоговением слушала Музу. О чем говорит Муза, Надя не совсем поняла. Но спросить не посмела. Она ценила и уважала доверие и не испытывала его.
«Вероятно, Муза намекает на забастовку у путиловцев. Прошел слух, что она началась восемнадцатого февраля», — подумала Надя.
Хлеба в столице продавали все меньше и меньше. В Таврическом дворце Дума обсуждала продовольственный вопрос.
Комендант Петербургского военного округа генерал Хабалов заверял в своих приказах, что хлеба в столице много, что недостатка в его продаже населению не должно быть. Однако хлеба не прибавилось.
26 февраля утром Надя собиралась на лекции и складывала в портфель книги. Неожиданно, не постучавшись, стремительно вошла в комнату однокурсница Шура Чернова. Не снимая плюшевого сака и лисьей горжетки, она возбужденно стала рассказывать, что Знаменская площадь занята войсками и конной полицией.
Надя редко бывала на Невском. Скромному человеку там нечего было делать. На Васильевском острове все, что нужно для жизни, можно было купить дешевле: арендная плата за земельные участки была там значительно ниже. И Надя на Невский ездила два-три раза в год, как в театр. И всегда это было радостью: посидеть у памятника Петру, полюбоваться дворцами, самим Невским.
— Николаевский вокзал оцеплен со всех сторон казаками, — говорила Шура озабоченно, забывая даже щурить глаза, что обычно делала из кокетства. — Вход на Невский закрыт. Стоят пехотинцы, говорят, павловцы. А у Северной гостиницы — конная полиция. При мне около памятника убили офицера! Какой-то казак рассек ему голову шашкой! А со стороны Староневского напирают рабочие. Говорят, мосты разведут. А если кто переходит по льду Неву — стрелять будут.
— Что же это такое? — испуганно спросила хозяйка.
Шура высокомерно посмотрела на нее и с гримаской ответила:
— Конечно, революция!
Себя Шура считала «красной». Но сестра ее была замужем за доверенным богатой дальневосточной торговой фирмы «Кунст и Альберс», и вряд ли Шура подозревала, что революция совершается не для них, а против них.
Надя от волнения ничего не соображала, торопливо перекладывала книги из портфеля на стол и ни на чем не могла сосредоточиться.
— Нужно немедленно идти в университет! — заявила Шура. — Там выделены уполномоченные студенты, они по телефону держат связь с Думой и получают сведения каждые два часа.
На Васильевском острове, однако, было тихо. И даже четвертый трамвай, как обычно, шел к Смоленскому кладбищу.
На улицах почти не было народу. С 25-го была объявлена всеобщая забастовка. Но водопровод работал. И электричество горело.
К Невскому шли рабочие с красными знаменами: «Долой войну!», «Хлеба!»
В университете раздевалка не работала. Надя с Шурой целый день протолкались не раздеваясь, в шубах. В одной из аудиторий организовался штаб. У телефона все время дежурил уполномоченный студент.
Днем из Думы сообщили, что 4-я рота Павловского полка оттеснила конных городовых на Знаменской, когда они открыли стрельбу в рабочих со Староневского проспекта.
К Петрограду стягивались войска. Но большинство из них переходило на сторону восставших. Горел окружной суд. Была разбита политическая тюрьма «Кресты». Рабочие выпустили заключенных.
27 февраля стало известно, что образовано Временное правительство. Царские министры арестованы.
А еще через день столица узнала, что на глухой и никому до той поры не известной станции с таким зловещим названием «Дно» царь Николай II отрекся от престола.
Народ высыпал на улицу. Все надели красные ленточки, кто на шляпу, кто в петлички. Незнакомые поздравляли друг друга. Целовались: такая революция совершилась почти бескровно!
В университете создавались санитарные дружины. Они подбирали раненых и убитых в уличных боях, доставляли их на пункты первой помощи или в ближайшие аптеки.
Кто-то любит ходить в школу. Кто-то терпеть не может. Но надо! Да, любая школа — это особая вселенная со своими законами и трудностями. В этой книге вы прочтёте увлекательные рассказы и о ребятах, и о замечательной школе, где хорошие учителя и настоящие друзья, даже одна маленькая девочка в снежный буран идёт в школу — ведь там так интересно!Состав:1. Непоседа2. Пушок3. Мальчик в лесу4. Начало5. Девочка с камнем6. Ванина скворешня7. Каникулы8. Писатели приехали9. Пастух10. Село на тракте11. На реке12. Подарок13. Андро из Стояновки14. Путешественники вышли из города…
Повесть «Дикая собака Динго» давно вошла в золотой фонд советской детской литературы. Это лирическое, полное душевной теплоты и света произведение о товариществе и дружбе, о нравственном взрослении подростков.
”В конце 1943 года, вместе с В. С. Гроссманом, я начал работать над сборником документов, который мы условно назвали ”Черной Книгой”. Мы решили собрать дневники, частные письма, рассказы случайно уцелевших жертв или свидетелей того поголовного уничтожения евреев, которое гитлеровцы осуществляли на оккупированной территории. К работе мы привлекли писателей Вс. Иванова, Антокольского, Каверина, Сейфуллину, Переца Маркиша, Алигер и других. Мне присылали материалы журналисты, работавшие в армейских и дивизионных газетах, назову здесь некоторых: капитан Петровский (газета ”Конногвардеец”), В.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В первые послевоенные годы Р. Фраерманом написана (совместно с П. Зайкиным) историко-биографическая повесть «Жизнь и необыкновенные приключения капитан-лейтенанта Головнина, путешественника и мореходца» (1946-48), где тщательности архивных изысканий не противоречит такая устойчивая черта творческого почерка писателя, как использование элементов приключенческого жанра.
Британские критики называли опубликованную в 2008 году «Дафну» самым ярким неоготическим романом со времен «Тринадцатой сказки». И если Диана Сеттерфилд лишь ассоциативно отсылала читателя к классике английской литературы XIX–XX веков, к произведениям сестер Бронте и Дафны Дюморье, то Жюстин Пикарди делает их своими главными героями, со всеми их навязчивыми идеями и страстями. Здесь Дафна Дюморье, покупая сомнительного происхождения рукописи у маниакального коллекционера, пишет биографию Бренуэлла Бронте — презренного и опозоренного брата прославленных Шарлотты и Эмили, а молодая выпускница Кембриджа, наша современница, собирая материал для диссертации по Дафне, начинает чувствовать себя героиней знаменитой «Ребекки».
Героя этой документальной повести Виктора Александровича Яхонтова (1881–1978) Великий Октябрь застал на посту заместителя военного министра Временного правительства России. Генерал Яхонтов не понял и не принял революции, но и не стал участвовать в борьбе «за белое дело». Он уехал за границу и в конце — концов осел в США. В результате мучительной переоценки ценностей он пришел к признанию великой правоты Октября. В. А. Яхонтов был одним из тех, кто нес американцам правду о Стране Советов. Несколько десятилетий отдал он делу улучшения американо-советских отношений на всех этапах их непростой истории.
Алексей Константинович Толстой (1817–1875) — классик русской литературы. Диапазон жанров, в которых писал А.К. Толстой, необычайно широк: от яркой сатиры («Козьма Прутков») до глубокой трагедии («Смерть Иоанна Грозного» и др.). Все произведения писателя отличает тонкий психологизм и занимательность повествования. Многие стихотворения А.К. Толстого были положены на музыку великими русскими композиторами.Третий том Собрания сочинений А.К. Толстого содержит художественную прозу и статьи.http://ruslit.traumlibrary.net.
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.
На необъятных просторах нашей социалистической родины — от тихоокеанских берегов до белорусских рубежей, от северных тундр до кавказских горных хребтов, в городах и селах, в кишлаках и аймаках, в аулах и на кочевых становищах, в красных чайханах и на базарах, на площадях и на полевых станах — всюду слагаются поэтические сказания и распеваются вдохновенные песни о Ленине и Сталине. Герои российских колхозных полей и казахских совхозных пастбищ, хлопководы жаркого Таджикистана и оленеводы холодного Саама, горные шорцы и степные калмыки, лезгины и чуваши, ямальские ненцы и тюрки, юраки и кабардинцы — все они поют о самом дорогом для себя: о советской власти и партии, о Ленине и Сталине, раскрепостивших их труд и открывших для них доступ к культурным и материальным ценностям.http://ruslit.traumlibrary.net.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.