Золотой тюльпан. Книга 1 - [79]

— Я не сомневаюсь в ваших добрых намерениях…

— Я действительно желаю вам только добра. Всегда помните об этом, Франческа. Чтобы ни случилось, какое бы на вас ни обрушилось несчастье, я приложу все силы, чтобы у вас все снова наладилось.

Тон, которым были сказаны эти слова, поразил Франческу. Это походило на роковое предсказание. Девушка решила прекратить этот разговор и успокоить Людольфа.

— Я запомню то, что вы сказали. Чтобы вас успокоить, обещаю передать отцу ваши слова. А теперь мне пора снова заняться работой.

Ее ободряющие слова возымели должный эффект. Людольф поцеловал девушке руку в знак признательности, а затем уселся на свое место. Чуть позже, оставшись в одиночестве, он стал подсчитывать, когда Хендрик придет к нему просить взаймы денег. Он знал заранее, что в городе нет ни одного человека, кто бы дал в долг Хендрику или любому другому художнику такую крупную сумму. С самого начала ван Девентер не сомневался, что Хендрик придет именно к нему. Однако времени оставалось мало, и Людольфу хотелось, чтобы все это произошло как можно скорее.

Разговор с Франческой прошел даже лучше, чем он планировал. Людольф был уверен, что завоевал доверие девушки и усыпил ее подозрительность. Весь Амстердам знал о его добром отношении к Амалии и заботе о ее здоровье и благополучии. Он вызывал к жене самых лучших докторов и заказывал новейшие лекарства, чтобы хоть немного облегчить ее участь. Когда она умрет, а Людольф не сомневался, что это произойдет очень скоро, он хотел, чтобы на него не пало ни малейшего подозрения. Смерть Амалии должна быть естественной и произойти в положенное время.

Именно поэтому он нанял для жены горничную, которая не оставляла ее ни днем, ни ночью. Когда Людольф истратил большую часть состояния жены и она больше была ему не нужна в постели, ничего не стоило нанять надежного человека и избавиться от нее. Но он не хотел повторять печальных ошибок прошлого и решил на сей раз приложить все усилия, чтобы остаться вне подозрения. В конце концов для него было не так уж важно, сколько еще протянет Амалия. Он занимался своими делами, и жена ни в чем не могла ему помешать. Она было утонченной и воспитанной женщиной и никогда не говорила о разрыве их отношений даже с самыми близкими друзьями. Только Нелтье знала всю правду, но и она не могла отрицать того, что Людольф был всегда внимателен и заботлив по отношению к ее госпоже.

Людольф надеялся, что Франческа станет его любовницей. Было очень трудно видеть ее каждый день, когда она часами сидела за мольбертом, тем более, что в углу мастерской стояла огромная кровать, отгороженная всего лишь тонкой китайской ширмой. Если бы только Франческа не отвергла притязаний Людольфа в первый день, с какой бы радостью он бросил ее на кровать и овладел ею со всею силой страсти.

Хендрик снова сидел, обхватив голову руками. На столе стояла бутылка виноградного бренди и стакан, в который он постоянно подливал содержимое бутылки. День прошел ужасно. Хендрика принимали везде очень плохо. Сначала его встречали приветливо, но когда узнавали о цели прихода, то лица у всех мгновенно становились каменными. Иногда ему просто грубо показывали на дверь, но притворная вежливость была ничуть не лучше и нисколько не уменьшала разочарования. Лишь один старый друг пообещал ему дать несколько сотен флоринов. Больше ему за весь день ничего не удалось достать.

— Господин, — повторила Грета, после того как Хендрик не услышал ее в первый раз, — к вам пришел гость.

Он посмотрел на Грету ничего не видящим взглядом.

— Что ты сказала?

— Пришел гер ван Дорн и хочет вас видеть. Он приходил вчера после обеда, но вы были в мастерской. — Грете показалось, что Хендрик не уловил смысла ее слов. — Вы работали с натурщиком, с тем самым, который позирует вам для «Сборщика налогов». Я не рискнула вас побеспокоить.

Хендрик провел по лбу забинтованной рукой. Вчера? Неужели еще вчера он мог спокойно работать и не иметь никаких забот? Хендрику казалось, что со вчерашнего дня прошла целая вечность. Ему не хотелось никого видеть:

— Разве Франчески нет дома?

— Она еще не пришла. Но если бы даже все три ваши дочери были дома, гер ван Дорн хочет видеть именно вас.

Хендрик глухо застонал:

— Проводите его ко мне.

Когда Питер вошел в гостиную, то был потрясен почерневшим от горя лицом Хендрика.

— Вы не здоровы, сударь?

— Нет, ничего. — Хендрик показал Питеру рукой на кресло. — Если вы хотите поговорить, то боюсь, что я сегодня не слишком приятный собеседник.

— Не беспокойтесь. Я всего лишь хочу обратиться к вам с просьбой, а затем сразу уйду.

— Что за просьба?

— Вы позволите мне ухаживать за Франческой и попробовать завоевать ее расположения? Мне также хотелось бы навещать ее иногда в Делфте.

Хендрик уставился на Питера налитыми кровью глазами. Делфт? Франческа? Но ведь с этим уже покончено, он собирался обо всем рассказать дочери и напился почти до бессознательного состояния, чтобы решиться на это.

— Вы разве не знаете, что по просьбе Франчески я никому не позволяю за ней ухаживать?

Питер смело сказал:

— Это распространяется на других, а не на меня.