Золотой тюльпан. Книга 1 - [53]

— А в чем причина?

— Отец соизволил снова с ней заниматься. Но я думаю, это вполне естественный прогресс. Ведь рано или поздно, оперившийся птенец начинает летать.

— Гер Виссер высоко оценивает работы Франчески?

— Да, но он очень ревниво относится к успехам других. Франческа не должна с ним соперничать, во всяком случае, не в его мастерской.

— А вы думаете, это возможно?

— Франческа рождена, чтобы стать прекрасным художником. Она написала нас с Сибиллой, и картина так понравилась торговому агенту отца, Виллему де Хартогу, что он счел Франческу достойной работать самостоятельно. — Алетта с удовольствием ела пирожные, запивая их кофе.

— Но если ваш отец снова стал заниматься с Франческой, почему бы и вам не воспользоваться этим?

— Я редко бываю в его мастерской, у меня есть своя. Даже на занятиях с Франческой он не может сдержать своего раздражения, а уж если придется учить нас обеих, отец этого просто не вынесет, и в доме будут постоянные скандалы. После смерти матери он делает только то, что захочет. Но это не значит, что отец не любит меня или Франческу.

— Удивляюсь вашему терпению, — дружелюбно заметил Питер. — А теперь, может быть, вы объясните цель нашей встречи? Мы еще не дошли до сути, но мне кажется, что в вашем плане с посещением занятий мне отведена какая-то определенная роль. — Он весело усмехнулся. — Может быть, я должен продавать ваши картины?

Это было сказано в шутку, так как Питер думал, что девушка попросит в долг денег, чтобы посещать занятия какого-нибудь мастера. Он решил дать Алетте необходимую сумму. Но к его явному неудовольствию она живо ухватилась за неосторожно оброненные слова. На обычно спокойном лице девушки появилось не свойственное ей взволнованное выражение, а затем явное облегчение.

— Да! Я даже и не надеялась, что вы сами это скажете. Я не смела попросить… Может быть, мои картины можно выставить вместе с цветами и луковицами в одном из ваших магазинов в Амстердаме или где-нибудь еще?

Девушка задыхалась от волнения и не могла остановить восторженного потока слов.

— Вы будете брать комиссионные с каждой проданной картины. Конечно, это небольшие деньги, но эта сумма будет расти, так же как и цена на мои картины.

Вдруг Алетта резко замолчала, а в ее глазах отразились боль и разочарование, когда Питер с сожалением покачал головой.

— Мне очень жаль, Алетта. Я ввел вас в заблуждение своей глупой шуткой, но я просто не понял, чего вы от меня хотите.

— А о чем же вы подумали? — спросила безразличным тоном девушка.

— Я думал, вы хотите попросить денег в долг, и вы бы их получили.

Алетта покачала головой.

— Это невозможно. Когда я буду ходить на занятия, у меня не будет времени писать картины на продажу, и я не смогу вернуть вам долг. Нет, мне нужно заработать деньги.

Питер вздохнул и положил руки на стол.

— У меня нет времени продавать картины, у моих помощников тоже. Вы же знаете, сколько народа бывает в магазинах в базарные дни. Почему бы вам не снять свою небольшую лавочку на один день? Возможно, торговля пойдет успешно. Я видел несколько таких лавочек, и должен сказать, дела там шли хорошо.

— Но я не могу этого сделать. — От боли разочарования у нее в горле застрял комок. — Ведь тогда я все время буду на виду. Мой отец редко ходит на цветочный рынок, но зато там бывает много наших знакомых, и я могу навлечь на себя большие неприятности. Хуже всего, что в этом случае мне придется расстаться с мыслью о занятиях.

Питер сочувственно кивнул головой.

— Да, действительно. А не согласится ли кто-нибудь продавать ваши картины за небольшую плату?

— Пожалуй, сестра нашей прислуги согласилась бы. Ей нужны деньги. Но я уже сказала, что о лавке не может быть и речи.

— Допустим, вам дадут небольшой уголок в одной из палаток здесь, в Амстердаме. Этого будет достаточно?

Лицо Алетты вновь засветилось надеждой.

— А вы знаете кого-нибудь, кто согласится на это? — По улыбке Питера она поняла, что он имеет в виду. Алетта радостно всплеснула руками и прижала их к груди. — Это вы, Питер! Как мне вас благодарить?

— Подождите, — сказал Питер серьезно. — Если вы действительно решили нанять сестру вашей прислуги, то имейте в виду, что вы не сможете занять под свои картины места больше, чем вам будет отведено.

— Я не собираюсь!

— Подождите, я еще не кончил. Вы должны принять одно мое условие, — лицо Питера было столь непреклонным, что девушка бессильно опустила руки на колени и спросила:

— Что это за условия?

— Вы все расскажите Франческе о нашем уговоре. Я ничего не стану делать у нее за спиной.

Алетта пристально посмотрела на Питера, пытаясь понять причину такого решения.

— Я вовсе не хочу что-то скрывать от нее, но боюсь, что ей это не понравится. Она не выдаст меня отцу, но захочет, чтобы я вернулась в мастерскую, хотя прекрасно знает, что мне трудно работать вместе с ним. — Она закусила губу и была готова расплакаться. — Даже если бы я смогла убедить Франческу, то теперь я понимаю, что не могу принять ваше предложение. Как глупо было с моей стороны беспокоить вас.

Питер наклонился к девушке.

— Вы подумали о том, что не сможете платить за аренду палатки, да еще давать комиссионные за услуги той женщине? Но если вы не против, я возьму ваш «Гиацинт» вместо арендной платы.