Золотой Рассвет - [61]

– Но среди Чужих не рождаются наделенные нашими паранормами!

– Верно. И объяснение я здесь вижу лишь одно. Ты подключила свою третью паранорму.

– Но я… Я не ставила такой цели! Я просто…- Джейни мучительно покраснела, а в ментале разошлись жаркие волны смущения.- Да и как такое возможно?

– Очень просто. Вспомни патриарха Тихона. Двадцать лет тому назад он пришел к тебе, будучи еще простым послушником, но ты в рекордные сроки довела его до первого ранга и третьей целительской категории. А у него тоже в генах по психокинезу полный ноль был.

– И ты анализировал его геном?

– Механизм передачи паранорм тем, кто совсем лишен соответствующего генокомплекса изучен слабо. Здесь очень много неясного, но все исследователи сходятся в одном: любые изменения при подключении обучающей паранормы носят глобальный характер. Телепатическая паранорма в этом отношении менее сложна, нежели психокинез; гены, ответственные за телепатию, в латентном состоянии присутствуют в каждом живом существе с высокоорганизованной нервной системой. А вот психокинез в любом его проявлении – дело сложное. Как и почему при изначальном полном отсутствии психокинетического комплекса в геноме обучаемого появляются цепочки, ответственные за синтез псикинозона и сопутствующих компонентов, пока совершенно непонятно. Ты очень хочешь родить ребенка, вот, бессознательно, и воздействуешь на своего друга. Иного объяснения наличию псикинозона в его организме нет. Да и другим совпадающим моментам тоже. Кстати. Если этот Ми-Грайон по какой-либо причине вызовет пристальное внимание их Службы Генетического Контроля, ему не поздоровится. У них такие вещи не приветствуются.

– Так я могу родить ребенка, Ян?

– Можешь,- сказал он.- При определенных обстоятельствах. Но зачатие проведем лабораторно. Поскольку твои собственные яйцеклетки никуда не годятся, придется вырастить их из твоих стволовых клеток отдельно. А потом, после оплодотворения, имплантировать обратно в матку. Примерно так. Хотя,- добавил он,- я на твоем месте все же воспользовался бы искутом. Меньше риска подорвать собственное здоровье, да и контролировать развитие зародыша намного проще…

– Нет, Ян,- упрямство плюс образ осла, мол, не переубедишь, не старайся,- ребенка я выношу сама. Я – целитель. С Божьей помощью, развитие малыша я и сама проконтролирую!

– В любом случае, время хорошенько подумать у тебя есть. Прежде чем приступать, мне необходимо провести немало тестирующих экспериментов… Начнем с девочки – они быстрее адаптируются…

Джейни поднялась и пошла к двери. Ян, всецело поглощенный работой, ее не останавливал. У порога она обернулась. Преобладали в эм-фоне Яна глубокая сосредоточенность и ярко выраженный научный азарт; не зря говорили, что для профессора Ольмезовского не существует слова "невозможно". Его Богом была Наука, и он служил этому божеству беззаветно и преданно по мере сил и разумения своих.

– Спасибо,- с искренней благодарностью коснулась его разума Джейни.

– Приходи на следующей неделе.

– Приду обязательно…

Она вернулась в свой особняк… Сегодня, да и завтра тоже оперировать ей не придется. Дженнифер стояла на балконе и смотрела вдаль, на сверкающий солнечными бликами океан. Удивительно и странно было стоять вот так и ничего не делать. Впервые в жизни у нее появилось свободное время.

Хрустальным перезвоном пришел вызов из инфосферы. Консультации по нескольким тяжелым пациентам, приглашение на конференцию по проблемам алой лихорадки… Личного присутствия не требовалось. Дженнифер отправила часть своего сознания отрабатывать все возникшие проблемы, а сама осталась на балконе.

Свежий морской ветер нес с собой крепкие соленые запахи волнующегося океана. Янтарное солнце начало медленный путь к закату.

И был вечер, романтический ужин при свечах, ночь любви и золотой рассвет…

Счастья было столько неправдоподобно много, что порою оно причиняло настоящую боль.

"Не отбирайте его у меня!"

Через неделю Ян пригласил ее в свою лабораторию.

На специальном стеллаже покоились колбочки, каждая в своем гнезде, запечатанные и непрозрачные, и было их ровно сто штук.

– Это дети?- недоверчиво спросила Джейни, улавливая лишь слабые жизненные токи, слишком слабые для чего-то живого.- Это – мои дети?!

– Это,- отвечал Ян,- всего лишь оплодотворенные яйцеклетки. Не впечатляйся количеством – к концу вторых суток в живых останется в лучшем случае лишь три-четыре, не больше. Высокая смертность зародышей на первых часах жизни, к сожалению, обычное дело для генетических конструктов.

– Но если имплантация пройдет только через двое суток, зачем же ты позвал меня сейчас, Ян?

– Чтобы запустить процесс деления клеток зародышей,- объяснил Ян,- необходим слабый разряд электрического тока. Ну, а если в такой момент рядом присутствуют родители, то шансы успешного роста повышаются в разы, доказано.

– Я… Как жаль, что я не могу привести сюда Орнари Ми-Грайона!

– Я бы его сюда все равно не пустил, так что зря не переживай. Приступаем?

– Давай.

Слабый разряд электрического тока. И Джейни немедленно ощутила биение зародившейся жизни. Чистыми бирюзовыми тонами запылали над каждой колбочкой биотоки будущих младенцев. Ян аккуратно закрыл стеллаж и отставил его в сторонку.