– Было бы неплохо!- согласился Лилайон.- Но не забывайте о трагической кончине вашего предшественника, Клаверэля Ми-Грайона.
– Не вижу связи,- сказал Ми-Грайон.- Его курьер исчез во время прыжка к Граэтаммари. Ненадежность навигационной системы – плата за быстроту и скорость курьерских кораблей. Но все же процент несчастных случаев недостаточно высок, чтобы полностью отказаться от этого вида транспорта. Бедняге просто не повезло, вот и все. К тому же он исчез на внутренней территории клана. Вот если бы его звездолет не вышел в субсвет после прыжка из пространства терран…
– И все же помните об этом,- упрямо проговорил Лилайон.- Иначе, вполне возможно, кому-то придется расследовать несчастный случай… с вами!
– Надеюсь, что до этого все же дело не дойдет.
Они расстались. Аклидан вернулся в здание госпиталя, Ми-Грайон пошел к своему глайдеру, собираясь вернуться в лан-кайшен. Неслышной и неощутимой тенью следовал за ним его брат-воин, Арэль.
Слабый ветерок шелестел в черных кронах деревьев, тихо журчала подсвеченная вода в фонтанах, воздух дышал предрассветной прохладой. Возле одного из фонтанов стояла неподвижно Лэркен Тойвальшен – черный силуэт, четкий на светлом фоне рукотворного водопада. Она никак не отреагировала на появление своего недруга. Выражение ее лица было очень странным. Ми-Грайон прошел было мимо, потом не выдержал, вернулся.
– Что с вами, уважаемая?- спросил у нее Ми-Грайон.- Вам плохо? Может быть, вызвать врача?
– Не надо,- угрюмо буркнула барлума.- Хуже, чем сейчас, мне уже не будет.
Адмори поджал губы, испытывая сильное желание развернуться и уйти. Он не выносил женских слез, потому что не знал, что в таких ситуациях следует делать. Но… Лэркен Тойвальшен и слезы?! Это было самое невероятное, невозможное, неправдоподобное сочетание!
Он сделал знак своему охраннику-брату отойти в сторону. Тот подчинился – с сильным недовольством.
– Кто для вас Дженнифер ди Сола, уважаемая барлума?- спросил он у женщины.
Она долго молчала, и Ми-Грайон уже решил, что она не ответит, но он ошибся.
– Вы никогда не задумывались над тем, почему я не летаю?- спросила она наконец.- Из-за чего пришлось мне перенести лан-лейран своего клана сюда, на планету Чужих?
– Какие-то последствия криостаза, как я понимаю,- сказал Ми-Грайон.- Не обязательно физиологические. Страх высоты, например. Боязнь замкнутого пространства. Еще что-нибудь в том же роде.
– Не в криостазе дело. Вы общались когда-нибудь с Генетическим Контролем, а"дмори?
– Пока не приходилось. Но с генетиками лучше не ссориться. Погодите, вы… вы повздорили с Лилайоном аклиданом, не так ли?!
– Он хотел, чтобы я сдохла при родах,- мрачно пояснила Тойвальшен.- Я не сразу это поняла. Только во второй раз, когда забеременела тройней… Для женщины моего возраста и… прошлых… болезней… включая криостаз… тройня – это гарантированная гибель
– Могу предположить,- осторожно проговорил Ми-Грайон,- что вам не следовало заниматься этим делом три раза подряд.
– Адмори, даже если вы ни разу не занимались "этим делом" под воздействием эйфориака,- с прежней язвительностью заявила Тойвальшен,- то чисто умозрительно должны понимать, что остановить действие наркотика невозможно до тех пор, пока он сам не выведется из организма! А уж если вам намеренно ввели тройную дозу… Одного я не могу понять,- беспомощно добавила она.- Что я ему сделала? Мы никогда не враждовали с Лилайонами, совсем уже надо выжить из ума, чтобы с ними ссориться. Не понимаю!
– Как бы там ни было, у аклидана ничего не вышло, не так ли? Благодаря доктору ди Сола?
– Джейни… я ей жизнью обязана. Своей жизнью и жизнью своих детей. Нет для женщины большей боли, нежели боль ее ребенка… Вам не понять… Юной девочкой возглавила я клан, и мне пришлось немало потрудиться, чтобы отстоять и приумножить свое наследство. У меня было немало союзников и советников, и еще больше врагов; одни использовали меня, чтобы добиться признания, власти, мести, богатства, другие ненавидели, но никогда и никому во все времена не нужна была я, я сама, как человек, как личность, просто как друг. Джейни… стала мне другом. Эта удивительная женщина сжигала себя, спасая моих детей и не требуя ничего взамен. Она – единственный, первый и последний мой друг во всей Вселенной за всю мою жизнь. И вот теперь она погибает, а я ничего не могу сделать, ничем не могу ей помочь!
– Вам не следовало привозить алую лихорадку на эту планету, уважаемая Тойвальшен барлума,- заметил на это Ми-Грайон.
– Да не в лихорадке дело, как вы не понимаете!- вскричала Тойвальшен.- Не будь лихорадки, нашлось бы что-нибудь другое! Джейни – целитель, и этим сказано все. Проклятье, я отдала бы жизнь, если б только знала, что ей это поможет!
Джейни уловила в голосе Лэркен с немалым трудом сдерживаемые слезы. Ей стало вдруг безумно жаль эту женщину, прожившую долгую и страшную жизнь. Наверное, и Ми-Грайон испытывал такое же чувство, потому что он протянул руку, коснулся запястья барлумы, желая утешить ее и успокоить. Вот только двигалась его рука не по его воле. По воле Джейни.
Мгновения дикого ужаса, стеной поднявшегося сразу после того, как Чужой ощутил в своем сознании постороннее присутствие, разорвали телепатическую связь. Но Джейни успела увидеть лицо Лэркен Тойвальшен – удивленное, растерянное, несчастное…
