Золотой лотос - [65]

В самый накал страстей, когда на пульте диктора горела добрая дюжина лампочек, раздался голос Карбышева:

— Вношу предложение!

Шум в зале стих.

— Предложение такое, — сказал Карбышев. — Танталусов — всех без исключения — изъять и заключить в тюрьму микробов. Оставшихся вне тюрьмы полностью уничтожить. В тюрьме отвести танталусам отдельный корпус: для каждого лабораторию и тридцать в резерве для будущих, которые еще возникнут. Мы используем все средства воздействия на микроорганизмы и, как только получим стойкие виды с полезными свойствами, будем выпускать их на свободу.

Предложение поставили на голосование. На табло, вспыхнувшем на потолке, замелькали цифры. Они сменялись по мере того, как собравшиеся в зале нажимали кнопки у кресел.

500 — «за», 00 — «против».

Диктор сообщил о решении всему миру.

Противники танталуса и защитники, только что ожесточенно спорившие, устремились к выходу.

Карбышев беседовал о чем-то с Нгарробой и Сунь-лином. Все трое внимательно посмотрели на подходившего Барча.

— Знаете что? — сказал Карбышев. — То, чему мы были свидетелями сегодня, — по-видимому, последний на Земле бунт природы против человека. На Венере — дело другое. Там, можно сказать, сплошной заповедник дикой природы. И на каждом шагу опасности. Мы подбираем сейчас первую смену для постоянной научной станции на Венере. Подумайте об этом, а?

НИЧЕГО ОСОБЕННОГО Ю. САФРОНОВ

Утро выдалось превосходное. Ни малейшего ветерка. Море спокойно покачивалось. Первые лучи солнца окрасили кромки облаков в золотой цвет.

Лодка плыла по спокойной воде почти беззвучно.

Тихо поскрипывали уключины.

В лодке было трое: профессор-ихтиолог Поляков, бухгалтер Никодимов и инженер Берданов. Они увлекались подводным плаванием. Это увлечение и рыбная ловля сблизили их.

Когда лодка отплыла от берега, оставив далеко позади одиноких купальщиков, Берданов надел маску. Он натянул на ноги темно-зеленые ласты, взял в руки ружье и, стараясь не шуметь, спустился в воду. Друзьям было видно, как уверенно он держится под водой. Вот он заметил добычу и скрылся в глубине. Прошло несколько секунд, и Берданов показался на поверхности, держа в руках убитую кефаль.

Он сбросил рыбу через борт и, забравшись в лодку, снял маску.

— Большая стая кефали. Ушла туда, — он показал рукой в открытое море.

— Догоним!

Налегли на весла. Где-то далеко в небе послышался характерный звук реактивного самолета. Все трое, словно по команде, посмотрели вверх, но ничего не увидели.

— Где же он? — удивился Берданов, прислушиваясь ко все нараставшему свисту реактивных двигателей.

— Вижу! — обрадовался Никодимов, показывая рукой в небо. — Смотрите там, левее!

Действительно, в небе показалась небольшая серебристая точка. Она постепенно увеличивалась в размерах. Вскоре можно было различить очертания самолета. Он быстро снижался. Самолет странной формы, с длинными треугольными крыльями падал хвостом вперед. Из двигателей, расположенных в фюзеляже, изредка вылетали клубы дыма. Послышалось несколько резких выхлопов.

— Катастрофа! — воскликнул Никодимов, вскакивая на ноги. От резкого толчка лодка закачалась. Он падает прямо на нас!

Это впечатление оказалось обманчивым. Самолет находился над морем довольно далеко от лодки. Он приблизился к поверхности воды и на мгновение замер в воздухе. Видимо, экипаж самолета пытался выжать из двигателей всю их мощность, чтобы предотвратить катастрофу. Двигатели отчаянно ревели, вспенивая струями выхлопных газов гладкую поверхность моря. Вода фонтанами взлетала и рассыпалась во все стороны. Казалось, что море кипит вокруг воздушного гиганта. Теперь над поверхностью воды виднелась лишь половина его огромного фюзеляжа.

Неожиданно на самолете взвыла сирена. Тотчас же прекратили работу двигатели, и самолет ушел в воду. Море, лениво плеснув белыми гребнями высоких волн, поглотило его. На поверхности остался лишь огромный круг белой пены, словно саваном покрывший место катастрофы.

— Скорее туда! — заторопился Поляков. — Надо спасать экипаж… Может быть, они сумеют покинуть самолет!

Лодка помчалась вперед. От места гибели самолета друзей отделяло расстояние в несколько километров. Сидя на корме, Поляков внимательно вглядывался в даль, стараясь заметить на поверхности людей. Напрасно! Только несколько раз подряд море снова вспенилось: из-под воды вырывались пузыри воздуха.

— Странно. Очень странно… — пробормотал Поляков.

— Что именно? — спросил Берданов.

— Меня поразил непривычный вид затонувшего самолета. До самого хвоста треугольное крыло. Невиданные размеры. Огромная мощность двигателей, державших его вертикально над водой. Эта странная посадка хвостом вперед…

— Посадка? — переспросил Никодимов. — Ведь он же упал, а не совершил посадку.

— Может быть. А может, и нет. Будь я фантастом, я предположил бы, что это не самолет…

— А что же?

— Больше всего он похож на космический ракетоплан. И сделан он, я думаю, не у нас, на земном шаре, а на другой планете. Может быть, на Марсе…

Лодка подошла к месту падения самолета только минут через сорок. Все свесились за борт, внимательно вглядываясь в воду. Двигатели самолета подняли тучи ила, песка и обрывков водорослей. Кое-где на поверхности покачивались прозрачно-голубоватые медузы и оглушенные рыбы.