Золотой Лингам - [58]

Двигаясь по довольно просторному коридору, они миновали два зала с шатровыми, как в церквах, сводами; Горислав обратил внимание, что кирпичная кладка сменилась еще более древней – белокаменной. А потом путь им преградила полусгнившая дощатая дверь. Пасюк особенным образом постучал по трухлявому дереву и, быстро нацепив респиратор, вошел внутрь.

Шагнувшего следом Костромирова едва не сбила с ног упругая волна вони – густой, плотной, – казалось, ее можно резать ножом, как слежавшийся за зиму компост; смрад был таким концентрированным, что перехватывало дух, и столь едким, что вышибал слезу. Горислав невольно отшатнулся и, отступив обратно в коридор, некоторое время, точно выброшенная на берег рыба, хватал ртом воздух, пытаясь сдержать рвотные позывы. Наконец, чуть отдышавшись, тоже прикрыл лицо респиратором и повторил попытку.

В свете нашлемных фонарей им открылось обширное помещение овальной формы с низким сводчатым потолком, поддерживаемым тремя рядами выщербленных кирпичных опор. В центре зала догорал чахлый костерок; все остальное пространство занимали некие всхолмия, походившие на большие навозные кучи. Судя по всему, именно они являлись источником убийственного смрада. Присмотревшись, Горислав понял, что это вовсе дерьмо, а множество – не менее полусотни – спящих вповалку людей, укрытых слоями всякого рванья.

– Скарабей, Скарабей, выползай сюда скорей! – вполголоса напел диггер, решительно проходя в глубь бомжового лежбища. – Где ты тут? Я к тебе гостя привел. С гостинцем. Покажись – у нас до тебя интерес.

Одна из тряпичных куч, у самого костра, шевельнулась и с сонным кряхтением, прямо по лежащим вповалку телам, поползла к ним. Вослед ползущему неслись стоны и проклятия товарищей, так что, казалось, он играет на клавишах диковинного рояля-матерщинника.

– Чего надо? – просипело существо, добравшись до них, и выпрастывая голову из шерстяного платка, слипшегося от грязи в некое подобие войлока. – А-а, это ты, Пасюк… ты кого, мать твою, привел?

Это был мордатый и бородатый мужик с заплывшим до монголоидности лицом и вдавленным носом.

– Не стремайся, Скарабей, – успокоил его Пасюк, протягивая бутылку водки, – корешок проверенный, свой. Побазарить с тобой хочет.

Старшина схватил бутылку, притиснул к самому лицу, точнее сказать – к самой роже, и, шевеля патлатой бородищей, принялся с подозрением изучать этикетку. Изучив, удовлетворенно хрюкнул и прикрыл емкость полой искусственной шубы.

– Ты знаешь, Пасюк, – пояснил он, – я не всякую дрянь пью.

Потом, уставив заплывшие глазки на Горислава, строго спросил:

– Как фамилия?

– Гиляровский, – ответил тот, не задумываясь.

– Июдей, что ли?

– Нет, репортер.

– Ишь, мать твою! Статью, что ли, хочешь про меня писать?

– Непременно, только попозже. А сейчас мне вот что надо: я слыхал, на вашем Уровне чужие объявились? Это правда?

– Ну.

– Феерично! – обрадовался Горислав. – Местонахождение сможете указать?

– Чё?

– Где их искать, спрашиваю, знаете?

– Ну.

– И где же они?

– Ишь, какой шустрый! Все-таки, июдей…

Костромиров молча протянул старшине вторую бутылку. Повторив процедуру обнюхивания, Скарабей заявил:

– Ладно, скажу… фитилек только прикрути – глаза слепит. Вот так, хорошо. Значит, если ты про тех черножопых, что моих ребят из Сопливой Норки прогнали, так они сейчас в ГО-2 кучкуются. Днем отсиживаются, а ночью-то, слышь, уходят куда-то. Верно, на промысел.

– Как в ГО-2? – удивленно воскликнул Пасюк. – Это ж Четвертый Уровень! Ты ж мне сам в прошлый раз трендел, что они тут где-то, на Втором!

– Не наезжай, мать твою! Ишь, наезжает… были тут, а теперь – там. Спустились, и все дела. Людно здесь для них, да и с нами сильно не ладили. Короче, затаиться решили, вот и нырнули на глубину… Но только мои ребятишки все равно соследили, куда съехали эти чебуреки.

– Сейчас еще ночь… – задумчиво пробормотал Горислав, – значит, чужаков ваших на месте нет, так?

– Может, так, а может, эдак, – пожал плечами староста.

– Проводите нас в их новое логово?

– Ага, разбежался! Чтобы я, мать твою, ночью мимо Шарашкиных Схронов туда перся?! Щас! Вон, у тебя провожатый – Пасюк. Пускай он тебя и ведет.

– В натуре, Гор Игорич, – заявил Пасюк, трогая Костромирова за плечо, – без него доберемся.

– Ага, доберетесь, – посулил Скарабей с ехидной улыбочкой, – если Белая Королева пропустит.

– Пропустит! – беззаботно отмахнулся диггер. – Я заветное слово знаю.

– Чё за слово? – тут же насторожился бомж.

– Пожа-алуйста! – с насмешкой протянул Пасюк.

– Да пошел ты! – рассердился старшина. – Шутник, мать твою… Ничё, Белая Королева тебе пошутит… она пошу-утит! Вот отчекрыжит шутку-дудку твою дурную, будешь, твою мать, знать…

Продолжая так ворчать и сулиться, Скарабей полез обратно к догорающему костру, сопровождаемый кряхтением, матом и попердыванием сожителей.

Глава 6 СХВАТКА ВО МРАКЕ

Костромиров с Пасюком насквозь пересекли спальный зал подземных жителей – еще живых, но уже похороненных – потом едва не ползком пролезли под низкой аркой в противоположной стене каменного подвала и очутились в тесном коридоре с земляным полом. После минутной задумчивости диггер пошел было вправо, но вдруг передумал и выбрал левое направление.