Золотой ключ, или Похождения Буратины - [50]

Но, как бы то ни было, надо было идти. Решив действовать по обстановке, Базилио перевёл зрение в рентген и заглянул за дверь. Там находилось крупное существо с массивными мослами, характерными для полорогих. Судя по положению костей, оно сидело на полу, держа на коленях тупой тяжёлый предмет. Скорее всего – дубину.

Базилио свёл спектр в видимый, поднял очки, постучал в дверь и тут же отступил на два шага, не дожидаясь, пока шипы ударят по ногам.

Дверь с силой распахнулась. За ней обнаружился здоровенный бык с дубиналом.

– Чо тебе? – проревел бык.

– Чо-чо, в очо, – вежливо, по обычаю, ответил кот. – Пожрать и выпить есть в вашем заведении?

– Твоя выпивка вчера кончилась, – бык наклонил голову, демонстрируя окованные медью рога.

– А если найду? – кот подошёл поближе, прикидывая, как бы вырубить дурного зверя, не нанося ему существенного ущерба.

– Пиздюлей ты найдёшь, – пообещал бычара, однако ж посторонился.

Кот, проскользнув мимо пышущего жаром бычьего тела, прошёл коротким тёмным коридорчиком и очутился в узком помещеньице с какими-то крючками на стене, заканчивающемся дверью. Из-за двери доносился ровный шум, прерываемый выкриками и взрывами хохота. Кот снова сместил диапазон в рентген и увидел большой зал, наполненный шевелящимися тенями самых разнообразных форм и размеров. Особенно привлекли внимание чьи-то массивный костяк в левом углу и изящный скелетик у дальнего края длинной блестящей полосы – скорее всего, барной стойки.

Базилио сместился в красную часть видимого спектра и вошёл.

Зал, в общем, оказался ровно таким, каким он казался из-за двери – большим и при этом тесным, так как набит он был битком. Окон не было, помещение освещалось какими-то палками, торчащими из настенных кронштейнов. Палки казались горящими, хотя тепла от них не шло. Более того, в инфракрасном спектре они виделись тёмными. Похоже, то были какие-то артефакты из Зоны.

Кот стоял на маленькой площадке, приподнятой над полом метра на два. Вниз вела деревянная лестница, которая Базилио чем-то не понравилась. Добавив к обычному зрению короткие волны и тепло, кот увидел, что третья сверху ступенька не закреплена, а посажена на что-то вроде оси – видимо, чтобы случайный посетитель при попытке наступить на неё наворачивался и падал вниз. Прикинув траекторию, кот обнаружил столик, за которым отдыхал с кружечкой пенника крупный бычара, очень похожий на того, кто стоял на дверях.

Бычий столик был самым маленьким, все остальные посадочные места были рассчитаны на пять-шесть персон. У самого прохода расселась подозрительного вида компашка – сисястая зебра, задорно скалясь, играла в карты с гозманом, ядовитым даже на вид. Тихо скучала над рюмочкой антилопа, которую гладил по коленке какой-то выхухоль, преступный и тощий. Рядом бузила компания енотов-потаскунов, пытающихся петь хором стародревнюю песню «Рано утром встали звери, потянулись, попердели». Вдохнув, кот вынужден был признать, что еноты были в чём-то правы: в зале пахло не розами.

Пространство замыкала длинная стойка. Слева от неё виднелся проход в сортир, справа – в другую комнату, судя по тому, что смог рассмотреть Баз сквозь стену – в бильярдную.

Кот осторожно спустился вниз, не задевая коварную ступеньку, и направился к стойке. Однако не успел он сделать и пяти шагов, как его схватили за штанину.

– Ты мне на ногу наступил, скобейдыш! – прорычал, привставая, выхухоль.

Кот приподнял очки.

– На ногу не наступал. А в глаз – дал, – сказал он, пуская в левый зрачок выхухоля слабенький лазерный лучик – чтобы не слепить его навсегда, а только сжечь сетчатку.

Выхухоль глухо завыл и схватился за глаз. Кот улыбнулся, взял со стола рюмку и понюхал. В рюмке была вода.

До стойки он добрался без приключений, хотя взгляды завсегдатаев втыкались в спину, как иголки.

У барной стойки протирал хвостом стаканы мартыхай – а может, обезьян. К седой шерсти на груди был прикреплён бейджик «Боба Сусыч».

– Здоровья и добра, – поприветствовал его Базилио по обычаям Страны Дураков.

– Ни пука, ни хера. Ты в прошлый раз за выпивку заплатил? – буркнул Боба, продолжая заниматься стаканами.

– В прошлый раз меня не было, – сказал кот.

– Первоход, что ли? Проваливай. Первоходам тут не наливают, – обезьян стал ещё менее дружелюбным. – Или попроси господ поприличнее – может, угостят. А ты заплатишь. За всех.

– В прошлый раз меня не было, а в позапрошлый тебя не было, – кот прищурился, целясь. – За это мне ты сейчас водки нальёшь, – с этими словами он отстриг обезьяну лазером краешек левого уха.

Боба открыл было пасть – и молча её захлопнул. Потрогал ухо. Посмотрел на пальцы, понюхал. Скорчил гримаску.

– Пятьдесят граммов – сольдо, – объявил Сусыч, ловким движением лапы доставая бутылку с этикеткой.

– Про цены разговаривай с теми, кто платит, – оборвал его кот, уже понявший, как тут нужно себя ставить.

Стопка водки нарисовалась на полированном дереве – холодненькая, накрытая листиком базилика. Кот опрокинул её, зажевал листочком. Водка была так се, но энергопотери восполняла.

– И кто за тебя платить будет, за такого красивого? – поинтересовался бармен.