Золотой дождь - [36]

— А сколько это будет стоить? — спрашивает она довольно подозрительно.

Я улыбаюсь ей лучезарно-теплой улыбкой.

— Ни гроша. Я берусь за это дело сейчас на неопределенных условиях. Если мы получим деньги, то тогда мне причитается треть. Никаких гонораров и возмещений за уже сделанную работу. Ничего больше.

Нет, она, конечно, видела где-то такое же проникновенное объявление, но вид у неё непроницаемый.

— Сколько?

— Мы будем требовать по суду миллион, — объявляю я торжественно, и она попадается на крючок. Я не думаю, что эта замученная жизнью женщина — большая жадина. Любые мечты о хорошей жизни, которые она когда-то лелеяла, так давно испарились, что она о них позабыла, но ей нравится мысль дать под дых «Дару жизни» и заставить их пострадать.

— И вы получите третью часть?

— Ну, я не рассчитываю отсудить миллионы, но что бы мы ни получили, я возьму только третью часть. И только после того, как будут оплачены все медицинские счета Донни Рея. Вы не должны ничего терять.

Она хлопает левой ладонью по столу.

— Тогда принимайтесь за дело. Мне все равно, сколько вы получите, но добейтесь победы. Принимайтесь сейчас же, ладно? Завтра же.

У меня в кармане лежит аккуратно сложенный экземпляр договора на юридическую помощь, я нашел его в папке образцов в библиотеке. Сейчас самое время достать его и предложить ей подписать, но я не могу заставить себя это сделать.

Морально я ещё не имею права заключать соглашения на представительство интересов клиента в суде, пока не получил лицензию и не допущен к адвокатской практике. Но я надеюсь, что Дот останется верна слову.

Я поглядываю на часы, словно настоящий адвокат.

— Позвольте мне приступить к нашему делу, — говорю я солидно.

— А вы не хотите познакомиться с Донни Реем?

— Может быть, в следующий раз.

— Я вас не осуждаю. От него уже ничего не осталось, одна кожа и кости.

— Но я вернусь через несколько дней и тогда смогу остаться подольше. Нам ещё многое надо обсудить, я должен задать ему несколько вопросов.

— Ну, тогда идите, все в порядке.

Мы болтаем ещё несколько минут, вспоминаем о «Кипарисовых садах» и о тамошних праздничных встречах. Они с Бадди ездят туда раз в неделю, если ей удается додержать его трезвым до полудня. И только в этих случаях они вместе выходят из дома.

Миссис Блейк хочется поговорить, а мне хочется уехать.

Она провожает меня на улицу, оглядывает мою грязную, всю в мелких вмятинах «тойоту», нелестно отзывается насчет импортных вещей, особенно японских, и орет в ответ на лающих доберманов.

Она стоит у столба с почтовым ящиком, курит и смотрит мне вслед, пока я не исчезаю из виду.

Для свежеиспеченного банкрота я все ещё довольно глупо трачу деньги. Я покупаю за восемь долларов герань в горшке и несу её мисс Берди. Она говорила, что любит цветы, а кроме того, она ведь одинока, и я думаю, что с моей стороны это любезный жест. Так, немного солнечного света в жизни этой старой женщины.

Я угодил как раз вовремя. Она стоит на карачках у своей цветочной клумбы, около подъездной аллеи, устремляющейся к стоящему поодаль на зеленом дворе гаражу. Бетонная дорожка густо поросла по обе стороны цветами и кустарником, диким виноградом и разными декоративными деревцами. Задняя лужайка затенена деревьями, такими же старыми, как она сама. Вымощенный кирпичом внутренний дворик уставлен ящиками с яркими цветами.

Мисс Берди просто душит меня в объятиях, когда я преподношу ей свой маленький подарок. Она срывает с рук садовые перчатки и ведет меня к задней двери в дом. Там как раз есть местечко для герани. Не хочу ли я кофе?

— Нет, только стакан воды, — отвечаю я. У меня ещё свежо воспоминание о её жиденьком растворимом кофе.

Она заставляет меня сесть на причудливый стул во дворике, вытирая грязь с клеенчатого фартука.

— Воду со льдом? — спрашивает она, явно ликуя при мысли, что сейчас чем-то напоит меня.

— Ну конечно, — отвечаю я, и она упархивает на кухню.

Задний двор из-за разросшихся деревьев приобрел какую-то своеобразную симметрию. Он простирается по крайней мере ярдов на пятьдесят, прежде чем упереться в густую живую изгородь. Сквозь деревья виднеется крыша соседнего дома. Во дворе аккуратные куртины, маленькие клумбы с разнообразными цветами, за которыми требуется немалый и довольно кропотливый уход с её стороны или кого-нибудь ещё. На кирпичной площадке у забора возвышается фонтан, но воды в нем нет. Между деревьями на измочаленных веревках висит старый гамак, колеблющийся под ветерком. В траве не видно сорняков, но её неплохо бы подстричь.

Мое внимание привлекает гараж. У него две открывающиеся и внутрь, и наружу двери. Сейчас он закрыт. С одной стороны кладовая с задраенными наглухо окнами. А сверху помещается нечто вроде маленького мезонина, к которому ведет деревянная лестница, огибающая угол и скрывающаяся позади. У мезонина два больших окна, смотрящие на дом, одно с разбитым стеклом. Наружные стены увивает плющ, такое впечатление, словно он прорастает и в разбитое окно.

Мезонин кажется довольно вместительным.

Мисс Берди выпрыгивает через двойные французские двери с двумя высокими стаканами воды со льдом.