Золотой цветок - одолень - [47]

— Какой он, как выглядит?

— Расскажи, Ермоха!

— Ежли по золотому дадите, поведаю.

— Дадим дома, сейчас тути нема...

— Ударьте по рукам клятвенно,

— Ударим, поклянемся!

— Тогдась слухайте. Есть у меня камушек заколдованный. Черный, округлый. А на нем белый крестик, Вот он, гляньте!

— И взаправду крестик. Как нарисован.

— Нет энто белая прожилка крестом...

— Где ты его взял?

— У знахарки купил. Я у ней ворону Куму купил. И камушек этот.

— А в чем колдовство камушка?

— А в том... потрешь его ладошками на ночь. И пошепчешь: «Белый — нечет, черненький — чет. Иди ко мне, черт!» И спать ложись спокойно. Ночью явится черт, надоумит, как разбогатеть. Али схитрить, изладить что-нибудь премудрое. Вот, значится, я и потер камушек ладошками вечером вчера. И черт явился. Поклонился рогатый, сел со мной рядом. У него шерсть собачья. Копыта козьи, но с чеканкой — чернь по серебру, заместо глаз — два камня зеленых, смарагды. Штаны из красного сукна, с дырью для хвоста. Кафтан из коричневой мездры, изукрашен нифтью. На рогах — золотые кольца с адамантами и красным лалом, как на пальцах у Кланьки Нечаевой. За поясом пистоль и погремушка...

— А погремушка для чо?

— Тише! Не мешай!

— Погремушкой он поболтает, и к нему чертенята бегут для услуг. Кто воды и вина принесет. Кто баранью лопатку и шаньги с молоком... Да. На чем я остановился?

— Черт сел рядом с тобой.

— Да, сел черт рядом со мной. Мол, какая нужда? Пошто звал меня, Ермолай Владимирович? Мол, сколько тебе ефимков надобно принести? Золотых, говорю, не треба. А вот руду не могем перетаскать мы к реке. Помоги, коль ты мне сотоварищ и доброхотчик. Засмеялся черт: «Я, — говорит, — черную работу сам не люблю, не жалую. Но помогу, — говорит, — ежли твои други дадут тебе по два золотых. Украдут, — говорит, — ефимки у родителей... Украдут и отдадут тебе, Ермоха!» Согласен, говорю, я! Други у меня честные! Украдут они золотые и принесут мне! Подсказывай, как руду перетаскать, мизинцем не шевельнув! «Очень просто, — говорит черт. — Даже проще простого! Подойди к атаману Герасиму Добряку. Обмани его. Скажи, будто Хорунжий повелел носить казакам руду. Герасим, говорят, у вас от рождения глуп! А казаки от рожденья — здоровяки. Они могут всю гору Магнит перетащить играючи».

— Хо-хо-хо! — залился смехом Прокоп.

— Не мешай! Не ржи, как жеребец! Рассказывай дале, Ермош.

— Да. Я, значится, не сразу согласился с чертом. Ты с ума, говорю, спятил, черт? Ты пошто меня, нечистый, толкаешь на обман? Как тебе не стыдно? Где у тя совесть? Знаешь ли ты, проклятый дьявол, что я, Ермошка, за всю свою продолжительную жизнь обманул людей мало, всего тридцать-сорок разов! И украл у них, мабуть, разов семьдесят. Не боле! Да, я самый наичестнейший человеце посреди наших воров и разбойников на Яике! Черт задумался. Мол, тебе, Ермолай, прямая дорога в рай! А мне в рай не очень охота. Там на дыбу вздергивают, чтобы в грехах покаялись людишки. А ежли меня пытать огнем начнут, то окажется — плохо! Окажется, что энто я не за всю жизнь, а за одну неделю ворую семьдесят раз, вру — сорок!

— Хо-хо-хо! — загоготали все.

— Покажи камушек, — протянул руку Бориска.

— Посмотри!

— Белый — нечет, черненький — чет... иди ко мне, черт! — зашептал Бориска, потирая камушек.

— Ты тронулся, Борисей? Черт явится днем! А днем он враг! Днем он меня не слухает! — отобрал камушек Ермошка.

— Хорошо-то как! Пойдем, Демидка, на Сосновую гору за брусникой.

— Пойдем, Прокоп.

Миколка Москвин и Тараска Мучага побежали рыбалить. Гунайка Сударев и Вошка Белоносов с Егоркой Зойкиным в сторону отошли.

— Выходит, зазря нас бил Ермошка. Руду-то казаки натаскают. Вишь, по третьему камню уже волокут. Надобно проучить Ермошку. Они вон... втроем остались. Мало их! Переметывайся к нам, Обжора!

Ермошка уловил краем уха слова заговорщика...

— Хлипкий и вонючий ты, Гунайка! — сплюнул и сбил он плевком комара с травинки.

— Пойдем на черный камень, — вздохнул Бориска.

— Я донесу Хорунжему ваш обман! — угрозил им вслед Вошка Белоносов.

А Ермошка радовался. Казаки навалили на берегу реки несколько куч рудных камней. И за месяц не могли бы мальчишки принести столько коричневых глыб на причал. Разве можно уравняться любой ватаге с полком? Быстро они выполнили тяжкую работу. Но помогли им кони. Два казака подавали верховому на колени камень. И поехала руда! Добряку и сказать было нечего. Беспрерывной цепью шли кони с рудными глыбами. Едва их успевали принимать у берега. Верховые сами не бросали камни, боялись бока у лошадей ободрать. Навозили казаки руды, умылись, поели каши и снова вскинулись на коней. Герасим Добряк чуял, что скоро появится старшина. Решил он еще раз попытать счастья в наскоке на башкирцев. Повел атаман полк в сторону Якты-куля в горы.

Бориска и Ермошка поднимались на Магнит-гору. Вся она была усыпана рудными уродцами-валунами. И сто лет не соберешь их, копать не потребно землю. Меж валунов рос вишняк. Ягода темная, переспелая, морщинистая, но сладкая. Заяц из-под ног выскочил. Рыжая лиса мелькнула раза три. На боковой горушке березняке играл волчий выводок. Слева затрещали кусты малинника.