— Ты всё ещё слишком поспешен…
Новости о грядущем турнире действительно всколыхнули всю империю, и количество людей, которые прибывали в столицу, превосходило любые пределы вместимости её гостиниц и трактиров.
Все эти люди ехали в город, все они искали лучшей жизни, гнались за удачей или просто хотели засвидетельствовать подвиги молодых героев, которые будут сражаться на арене. Но. Не важно, кто это был, не важно с какой стороны света он ехал, он обязательно проходил рядом с одним из четырёх поместий.
Со всех сторон света столицу окружали огромные владения четырёх могущественных кланов. Кланов, являющих собой могущество людей в целом, и Императорской семьи в частности.
Снаружи, в городе, ажиотаж и восхищение перед предстоящим событием были просто запредельны. Но вот внутри всё было иначе.
Особенно в одном из них. В семейном клане Дуан. Атмосфера там была такой удручающей, как-будто на носу был не турнир, а чьи-то похороны. Как только Патриарх семейства узнал о будущих событиях, то в ярости уничтожил всю мебель в своей комнате. Заперся в зале, усевшись у камина и придавался алкогольному возлиянию до тех пор, пока туда не вошёл его старший сын. Пришёл поиграть в шахматы.
— Почему ты смотришь на доску, словно это нарисованная картина, — говорил хозяин дома, двигая по игральному полю белую фигуру.
— Я просто вижу ситуацию и делаю, что могу, — ответил тот, принимая ход своего отца.
На улице уже начинало темнеть. Беззвучно плывущие по поместью слуги задёрнули шторы, осветив зал духовными камнями. Всё, чтобы не мешать этим двоим играть, а они так к этому привыкли что даже не замечали их работы.
— Не всегда то, что очевидно сейчас, может принести тебе пользу в будущем, — говорил патриарх, делая очередной ход. — Это не картина, это река. Делая ход ты должен точно представлять, куда тебя вынесет её течение…
— Вы говорите это всегда, когда мы играем, — улыбнулся тот.
— И ты каждый раз это слушаешь, но никак не понимаешь, — отстранённо ответил Патриарх, посмотрев на своего старшего сына. — Что думаешь о турнире?
— Жду не дождусь, — улыбнулся тот.
— Как я и думал, — просто кивнул его отец, едва заметно опустив голову.
— Отказаться всё равно нельзя, — продолжил его сын. — И я уверен, что смогу хорошо себя показать.
— Духовный Альянс это не просто секта, — хмуро сказал его отец. — За любую награду от них придётся заплатить, ты это понимаешь?
— Конечно, отец, — кивнул тот. — Мне придётся чем-то пожертвовать, но я готов!
— Чем-то пожертвовать… — почти простонал тот. — Готов…
— Вот бы главный приз забрать, — ухмыльнулся тот, представив в голове образ Имперской Принцессы, падающей в его руки. — За такое и жизнь отдать не жалко…
— Болван… — почти закатил глаза его отец. — Выброси её из головы, ты не имеешь права о ней думать.
— И это вы тоже не в первый раз говорите мне, отец, — хмуро прошипел его сын, мизинцем толкнув по шахматному полю чёрную ладью.
— И ты снова отказываешься меня слушать, — кивнул тот. — Ты думаешь, что этот приз выставили для таких как ты? — Гневно спросил он. — Имперская Принцесса неприкосновенна для любого из нас, и ты это знаешь!
— Это всё чушь, — так же гневно ответил тот. — Я ничем не хуже остальных! Если я смогу победить, то кто скажет мне что-то против?!
— Ты всегда был таким… — голос его отца стал очень тихим и спокойным.
Его сын на самом деле был не плох. Он был сильным, был талантливым. Да, не идеальным. У него было много проблемных черт, но именно вот эта, именно эта черта была самой ужасной. Именно она губила его, сжигала изнутри.
Не врождённая черта, появившаяся в его разуме несколько позже. В тот день, когда он, его отец, привёл в дом ещё одну женщину, сделав её второй женой. Родилась тогда, но укрепилась, когда ребёнок этой женщины пробудил свой дар. В тот день он окончательно стал таким, и его отец просто ни мог ничего с этой чертой поделать.
— Я ничем не хуже других, — проговорил тот ещё раз. — И мой возраст, и моя сила, всё идеально подходит. Мне нравится Принцесса, почему я не могу за неё драться?
— Потому что никому из нас нельзя к ней даже приближаться! — Громко ответил его отец.
— А вот тому ублюдку… было можно, — прошипел тот почти дьявольским голосом. Поднял голову, чтобы взглянуть на своего отца и тут же голову отвернул. — Мне не победить вас, — сказал он. — Давайте закончим партию.
Их разговор снова окончился ничем, и это случалось ни один раз, и даже ни два.
Поднявшись с кресла, он вышел из зала, оставив там своего отца в одиночестве, и тот даже бровью не повёл. Просто наполнил свой бокал очередной порцией вина и вылил его в глотку, посмотрев на огромную картину, висящую над камином, на стене.
Посмотрел на женщину, которая взирала сверху вниз с портрета и грустно улыбнулся, опустив взгляд на шахматную доску.
Вытянул руку, коснулся указательным пальцем белого ферзя, а затем медленно, легонько, почти ласково его толкнул.
Фигурка королевы покатилась по доске и он передвинул палец, опрокинув вслед за ней фигурку белого слона. Сначала одного. Левого, а затем таким же тычком и правого.
— Никого не осталось, значит…
В окружении пешек, на игральной доске остался стоять только белый король.
