Золотое яблоко Фрейи - [45]

— А, какое там дело! Я теряю последнего друга, а вы…

— И все-таки, сейчас не время выяснять отношения. Ловко я раскрутил Нормана, как считаете?

— Неплохо. Но одну вещь я не понял.

— Да, и какую же'?

— Кто вам сказал, что Норман перетащил напалмовые брикеты на ту поляну именно двенадцать лет назад?

— А, это… Ваш вопрос связан с первым, главным для вас. И вы помогаете мне в нем разобраться.

— Как? — отрывисто бросил Дэвис.

— Вы подтвердили одно мое предположение, сказав, что ваши приступы страха начались с того же времени.

— Действительно, все началось еще тогда. Но связь, какая связь, черт возьми?

— Доктор, согласитесь, что с виллой «Эль Монте» мы могли ошибиться — произошла накладка. Но когда во времени совпадают три события, это уже не случайность.

— Что еще произошло двенадцать лет назад?

— Правление фонда Дэвиса закрыло счет Хаббарду. С того времени он не получил из фонда ни гроша. Это было сделано по поручению Элис Эдсон.

— Через голову отца? Кто об этом знал?

— Человек, которому вы доверяете, — адвокат Баркли.

— Мда… — Профессор погрузился в молчание.

— Я помогу вам и себе разобраться в этом вопросе. — Арчер вырвал листок из блокнота и записал:

«1. Элис Эдсон своей властью останавливает субсидирование Хаббарда и его клиники, причем втайне от Джима Дэвиса, учредителя фонда.

2. У доктора Джона Дэвиса, его сына, начинаются приступы депрессии и страха, он принимает транквилизаторы.

3. Хозяин Нормана побуждает последнего к началу реальных действий (Норман находит брикеты в подвале замка и переносит их на поляну около своего домика).

Все эти события происходят примерно в одно и то же время (12 лет назад)».

— Надеюсь, выводы вы напишете сами, док? — Арчер протянул листок профессору. — Это элементарно.

— Напишите за меня, раз все слишком просто, — кисло пошутил Дэвис.

Томас продолжил:

«В о з м о ж н ы е в ы в о д ы.

Учитывая, что врач-онколог Лео Уингз, работавший в клинике Хаббарда, сразу же после смерти Джима Дэвиса, своего пациента, исчезает в неизвестном направлении, можно предположить:

1. Элис Эдсон находит в его лице сообщника по устранению Джима Дэвиса, своего супруга, и через третье лицо переводит деньги фонда на счет Леонарда Уингза.

2. Хозяину становится каким-то образом об этом известно, и он активизирует действия по двум направлениям:

а) Через своего человека в клинике пытается подо-рвать психическое состояние Джона Дэвиса (намеренно неправильный курс лечения) с целью сорвать планы Элис Эдсон в отношении последнего.

б) Готовится с помощью Нормана к намеченной ликвидации Элис Эдсон (в это же время, очевидно, разрабатывает технологию убийства)».

— Жутковато звучит, хотя я и оставил эмоции в стороне, — заметил Арчер.

— Успокойтесь, что делать! Сколько лет прошло!

— Приступы страха не прошли, — прохрипел профессор. — «Свой человек в клинике» — сам Хаббард?! На-лейте мне виски, пожалуйста.

— Держите. — Арчер протянул стакан. — Так вот, Хаббард исключается, причем безусловно, — именно он передал мне лично всю информацию, правдивость которой неоднократно подтверждалась. Туз Пик не похож на человека, подпиливающего собственный сук. А вот куда запропастился почтенный онколог?

— Устранение, ликвидация… Но почему смерть моего отца отца вдруг встревожила Хозяина?

— Его интересы шли вразрез с интересами вашей мачехи и ее планами. Ему был выгоден ваш отец, ей- его смерть. А главное, ей были нужны вы, сэр Джон, вот в чем вся суть.

— Но курс лечения определил мне лично Хаббард, — возразил профессор.

— Он лишь подписывает бумажки — слишком богат, чтобы еще что-то помнить в медицине.

— «…Сорвать планы Элис Эдсон в отношении последнего», — Дэвис зачитал наброски Арчера. — Последний — это я. Какие у старухи могут быть планы! — закричал он. — Что за мотивы, которыми вы столь восторгались, говорите!

— А, вот мы и вернулись к рукописи аббатства! — воскликнул Томас.

— Свое мнение о ней я, кажется, высказал час назад, — сердито ответил профессор.

— Высказали, док. Но вы не находите никакой связи между письмом-угрозой, простите, про вашу ужасную смерть и созерцание камня и тем фактом, что летопись-ключ спокойно лежит себе в Хеллингтоне? А может быть, самоуверенное тщеславие соединяет эти два факта?

— Летопись оставили из тщеславия?

— Именно! Кое-кто очень высокого мнения о себе, очень. Смотрите, любуйтесь, вы, простецы, все равно никогда ничего не поймете. Это удел избранных, достойных бессмертия. И всяк посягнувший на тайну умрет от ужаса. Понятно?

— Откровенно говоря, не совсем.

— То-то и оно. — Арчер щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся. — А не попробовать ли мне за оставшиеся сорок минут раскроить секрет летописи и ответить на главный вопрос: во имя чего? Или, как говорили древние, cui bono?

— Хватит загадок, Том. Что значит «во имя чего»? — спросил профессор.

— Во имя чего умерла от ужаса Элис Эдсон, во имя чего нас с вами загоняли, словно двух баранов, в зло-вещую библиотеку, во имя чего умер брат Симон…

Глаза у профессора заблестели. Томас заметил это.

— Да-да, звучит дико, но это факт, факт для меня бесспорный. Семидесятипятилетний старуха убирает всех на своем пути ради свадьбы с тридцатилетним красавчиком! — Арчер сделал паузу. — Пришла пора остановить этот безумный танец призраков н вакханалию хаоса.