«Золотое руно» - [65]

Он в третий раз заглянул в сердца людей и почувствовал, что с подиума ползет страх. "Слиплись все вместе... Зачем? - ведь они не любят друг друга и жизни человека не дают цены. Равенство признали, бумажки о том подписали, - увидел он. - Но равенство для людей самое нестерпимое... Так зачем им оно? - подумал он и ответил себе: Ради власти". Тени обменялись бумажками, хватают друг друга за кисти рук, трясут. Из-за пазухи потащили ампулы, стали друг другу в уши наливать. На пузырьках надпись: "Вечное Бессмертие". "И мы с мамой среди них..." - понял Саша.

"Человек сам установил, в чем свобода, - думал он. - Но в безблагодатной свободе ему остался один страх. За него он отомстил природе - насилие над ней познал и упился им. Вот он тащит камни, громоздит их друг на друга, как я сразу не разглядел. Что же он делает, разрушив все вокруг? В память о насилии своем человек сложил мавзолеи и храмы. Поставил обелиски и похвалил себя. Разделил землю, воду и тварей, опоясав проволокой, и назвал это законом. Возвысился над землей, водой и тварями иными. Теперь, с этой высоты любое дыхание ничтожно, но не я, не я! Над малой тварью сладко власть свою утвердить. Расчлени, расчлени и живность каждую, и твердое, и жидкое, и мысль и загадку всякую, и явление всякое. Расщепи все вокруг на мелкие осколки, чтобы не стало цельности, общей связи всякого с каждым, чтобы не стало космоса на земле, не стало тайны на земле, чтобы всякое пришло в ничтожество, стало тенью так, как мыслит тень себя, отомстив миру..."

Саша закрыл глаза, надеясь, что все пропадет, но когда открыл их, увидел, что балаганный занавес заволновался. Там и тут появились темные, дымные пятна - они набирали силу, пухли, как будто вспыхнут все разом. Он следил за багрово-черными разводами, забыв зажечь свет или забрызгать водой алую материю, чувствуя, что должен что-то понять. В его голове вихрем неслись мучительные мысли: "Все погубит надменность человека. Разорванные узлы, безотрадное расставание, где небо поднимается вверх, земля мешается с землей, и только тень остается тенью, погруженной в себя, - она пирует бесплодие собственного мира. Задолго до того, как люди убили пришедшего к ним Бога, они разбили в мире связи, порядок и закон, и, увидев Его, сделали с Ним то же, что с другими".

Глава 28

Саша вышел в гостиную, зажег лампу. Сел на диван, уперся взглядом в стоящее напротив кресло, чувствуя расширяющуюся боль, огромное одиночество... Словно больше нет близких, словно все новое, что он несет в своей душе, никогда не сможет быть разделено никем. Только осталось неподъемное дело, начатое здесь, в его доме, может быть, в этой комнате, где мать обдумывала все...

Он потянулся набрать номер Кэти, как телефон зазвонил в его руке.

- Это Зюй-Вен, я вас искал.

Еще день назад он хотел встретиться с этим человеком, но сейчас понял, что не нашел его, потому что боится. Грубо спросил:

- Что вам нужно?

Зюй-Вен вероятно услышал Сашин тон, но сделал вид, что не заметил. Он миролюбиво сказал, что ему нужно объяснить нынешнюю ситуацию в университете, и Саша поймет, почему. Лаборатория занимается только научными разработками, владеет патентами на них. В частности, патент на эликсир принадлежит трем учредителям: университету, творческому коллективу лаборатории и Сашиной маме, а теперь - вам, прибавил китаец. Понятно, что Саша, не будучи ученым, не может руководить научной лабораторией, вот по этой причине Зюй-Вен и звонит. Саша, конечно, понимает, - и Зюй-Вен этого не скрывает, - что после смерти Александры, он, ее заместитель, может занять место декана по научной работе, но честолюбие мы все можем понять и простить... Поэтому, он предлагает выгодную сделку, большие деньги за его пай - Зюй-Вен назвал такую огромную сумму, что Саша действительно задумался. В случае согласия, он получает денежный эквивалент участия матери в новом открытии, а он, Зюй-Вен, вместе с паем забирает формальное право на патент и руководство научным проектом.

Саша размышлял. Аргументы Зюй-Вена показались ему очень понятными и убедительными, он бы сам так поступил. "Карьеру человек делает, хочет стать директором лаборатории..."

- Я вас понял, Зюй-Вен, я подумаю.

Расстались они тепло, но Саша о китайце быстро забыл. Он больше не может. Ни спрашивать, ни узнавать, ни говорить об этом... Ему нужна Кэти... Забрать ее, уехать куда-нибудь на неделю. Хотя бы дня на четыре, или на три. Побыть там вдвоем, подумать обо всем... Но он знал, что Сюзи его и на два дня не отпустит. И обзор для рекламщиков не закончен.

Он открыл свое любимое пиво - бельгийское девятиградусное "Леффе" тройной перегонки, быстро выпил одну бутылку, со второй, обойдя разбитый телефон, подошел к другому и набрал номер Кэти. "Позвать ее сюда пожить?" - успел он подумать, как она взяла трубку.

- Я устал, - сказал он.

- Грег не мог тебя найти, где ты пропадал? - в тревоге.

- Мобильник был не заряжен. Я весь иссохся по положительным эмоциям. Даже абсолютно мокрое пиво не помогает.

- Где ты был?

Саша переложил трубку в другую руку.

- Я был у священника. - Он решил все-таки рассказать об этой встрече.