«Золотое руно» - [61]

- Подумай и позвони, - сказал Марк, - мы с тобой решим, как выкрутиться из этого переплета. Я бы мог устроить, чтобы ты продал акции мне, а я смогу сохранить часть для тебя. Не благодари, я еще не получил согласия, - и он подождал, пока собеседник первый повесит трубку.

"Посоветоваться с Грегом? - подумал Саша, но что-то удержало его от звонка: странно Грег себя вел, непонятно. - Или с Пихалковым?" - Он вспомнил деловое предложение маминого консультанта, но, настороженно посмотрев на телефон, и ему звонить не стал.

"Марк меня уже к ним записал... - подумал Саша, внезапно ощутив глубокое волнение. - Не кто-нибудь, а Марк!" Ему стало жарко, как раньше, когда он думал о деньгах... да разве он мог не вернуться к ним мыслью?! Его охватил сумасшедший восторг. Но не от самих денег, а потому, что он впервые почувствовал страшную подъемную силу, таинственно заключенную в деньгах. Быть среди сливок! Вровень встать! Нет - над ними подняться! Если такой человек, как Марк, у его колен, что будет с другими?! Акции отдать? - никогда!

У него поплыло в глазах, задрожали руки. Он понял, что не додумал наиважнейшую деталь, которая преследовала его всю жизнь, а теперь должна перемениться. Он сам знал, что с детства был как будто слаб, но не физически, а по-другому... не то он любил, не то умел... Мальчишки соперничали между собой и для этого спали со всеми девчонками, кто соглашался: как раз соперничество и превратило их в маленьких мужчин. А Саша сексом не интересовался, девчонок в записную книжку не вносил - успех свой не множил, не чуял, малохольный, где кроется вся сила. В институте то же повторилось - главную сласть частого обладания он не познал, так, чтобы свою славу другим показать, выше других влезть. Или вот с деньгами: возьмет и ляпнет о своей зарплате. Сто раз ему Грег говорил, что об этом - неприлично, а надо к месту ввернуть, как он, Грег, умеет, дескать, темные очки у него стоят семьсот долларов, а мобильник - полторы тысячи, а новая подруга - менеджер крупнейшей компании. И так Грег скажет, что сам насладится и в ответ получит зависть или одобрение, не важно, все - сок и горячая сладость. А Саша себя не двигает, женщин к себе не привлекает, что же он в жизни хочет? Людьми не командует - так кто он вообще такой? Чувствовал это Саша, но ничего поделать не мог, а знал: для людей не то важно, чем он обладает, а как он выглядит со стороны. Это и было ему безразлично... И кто сочтет его за равного? Кто впустит его в мужскую иерархию на любое место, кроме последнего?

Теперь все переменилось! Он будет тем, чем раньше не был! С этой минуты он выше всех взлетит, одним махом они - богатые, хвастливые, сексуальные, удачливые, женщинам желанные - будут в его власти!

Сашин взгляд упал на незаконченную работу, он засмеялся и закрыл компьютерную страницу. И тут же немедленно понял, что, пока жив, свои новые мысли он не скажет ни одному человеку на свете...

Он запер кабинет и пошел к лифту, дальнему от Сюзиного кабинета, характерной вороватой походкой человека, убегающего с работы, но на середине пути замедлил шаг и неторопливо пошел по коридору, улыбаясь сослуживцам в открытые двери и мурлыкая какую-то песенку.

Глава 27

Саша решил пройтись, и через полчаса обнаружил себя на какой-то улице - длинной и пустой: прохожих нет, все вымерло - ни звука, ни человека. Оглянувшись, он понял, что заблудился. Заторопился, поворачивая, заходя в тупики, попадая на кольцевые улицы, - вокруг все то же. Прислушался: издалека донеслись звуки, испуганные голоса. Грохнуло из углового дома. Под фонарем пробежала женщина: ее лицо нельзя было назвать скучающим. Саша вытянул шею, разглядывая поразительную картину: за женщиной шли псы - один, два, три, четыре - они поворачивали из-за угла и тянулись цепочкой к парадной. Женщина оглянулась, взвизгнула и стремительно захлопнула за собой дверь. Саша оглядел ближайший дом. По закрытому окну неутомимо ползала крупная ящерица, а изнутри на нее смотрели две перепуганные старухи.

Сзади подбежала женщина и взяла его за руку. Он вырвал ее, вскрикнув. Женщина тоже закричала, красная, растрепанная, тыча в сторону пальцем, схватила его за рукав и потащила куда-то.

- Только за почтой сходила, а они повсюду! - она взвизгнула и повалилась бы в истоме, если бы Саша не стоял рядом. - Я не пойду! Сами, сами! - она отскочила в сторону, прижав руки к груди.

Он подошел к дому, не зная, чего ждать. У входной двери сидели две мыши. Саша, раздраженно усмехнувшись, повернулся, чтобы уйти, но женщина, заметив его движение, истошно завопила:

- Иди-и-ите!

Он вошел в распахнутую дверь. Содрогнулся и повел глазами...

По всей комнате ходило и ползало несметное множество животных. Сотни червей всех видов переползали по креслам, по чашке с недопитым чаем и дальше на печенье, огромные лесные тараканы и мелкие жуки покрыли разбросанную одежду. Какие-то ящерицы, которых Саша видел только в книгах. Между ними мелькали голые крысы, сороконожки, там и тут вспыхивали цветными переливами крутящиеся кольца змей. На горке с посудой сидел опоссум: его взгляд был не очень добродушен. В противоположную дверь заходили коты, по виду напоминающие одичавших, живущих на вольных хлебах. Все звери смотрели на человека, и Саша вспомнил дом священника, где во время пирушки из угла гостиной на Пихалкова темно и страстно глядели песьи глаза. Он заорал и, не помня себя, помчался вон. Все смотрели, но никто не бросился вслед. Только одна крыса прошла несколько шагов и остановилась, провожая глазами человека.