Золотое древо - [8]

По совиным меркам друзья были еще не стары. Конечно, старше, чем хотелось бы, но все еще полны сил и энергии. Это было очень важно, ведь им предстояло не только познакомить юного короля с совиным миром, но и продемонстрировать незнакомым совам достижения наук и ремесел, процветающих на Великом Древе. Корин был прав — знание освобождает, и тот, кто осмеливается мыслить, никогда не будет рабом. Сорен не мог знать, чем закончится их путешествие по совиным царствам, но ясно понимал самое главное: их экспедиция будет успешной, если им удастся развенчать миф о всесилии угля и помочь совам поверить в собственные силы. Нужно постараться как можно понятнее раскрыть перед слушателями главную суть наук и искусств, достигших столь высокого расцвета на Великом Древе: навигации, метеорологии, металлургии. Сорен, глубоко постигший все эти премудрости, мог с полной уверенностью сказать, что в них нет ни капли магии. В последнее время он нередко называл прогресс наук и ремесел на острове «триумфом здравого смысла».

Какая-то чайка подлетела к ним и оглушительно заорала:

— Привет, Сумрак!

— Сэмми! — радостно ухнул тот. — Сто лет тебя не видел! Как жизнь?

— У меня для тебя есть смачный анекдот про мокрогузок! — захохотал тот, кого звали Сэмми.

— Ой, Глаукс сохрани! — ахнула Гильфи. — Мне закрыть ушные щели?

— И кого ты хочешь обмануть? — загоготал Сумрак, поворачивая голову к своей крохотной спутнице. — А то мы не знаем, какая ты скромница! Не помнишь, кто рассказал голубой чайке из Серебристой мглы такой неприличный анекдот, что та от хохота выплюнула рыбу, попав тебе прямо по голове? — хохотнув, Сумрак снова повернулся к чайке: — Валяй, Сэмми!

— Ты знаешь, в чем разница между мокрогузкой и рыгалкой?

Надеюсь, вы уже поняли, что рыгалками все остальные птицы называют сов?

Совы задумчиво переглянулись и поморгали.

— Не знаю! Сдаюсь! — нетерпеливо крикнул Сумрак.

Сэмми только того и ждал. Поперхнувшись смехом, он захлопал крыльями и с трудом выдавил:

— В форме помета!

Тут он до того зашелся в хохоте, что свалился с теплого воздушного потока, рухнув в холодный слой, и скрылся из виду.

— Бедняга, он едва не поперхнулся солью своей шутки, — пропищала Гильфи.

Все дружно расхохотались. «Хорошо, что Отулиссы здесь нет!» — подумал Сорен. Высокомудрая наставница не выносила так называемых «пометных шуточек». В детстве для нее каждый вылет с клювом всепогодников превращался в настоящее испытание, ведь во время полета над морем совы непременно встречали чаек, пользовавшихся репутацией самых грязноклювых птиц на свете. Но сейчас соленые шуточки были как раз тем лекарством, в котором нуждался Корин. Ему нужно было вырваться на свободу — подальше от дерева, от склочного парламента и, самое главное, от угля. Пусть малыш слегка расслабится в обществе стаи, пусть хоть немного побудет членом веселого, бесшабашного братства, а там, глядишь, и тяжелые мысли как крылом снимет. И только один вопрос не давал покоя Сорену — что было бы, если бы Корин не прочитал легенды о Хууле? Терзался бы он тогда мыслями о своем прошлом или нет? Из этого вопроса вытекал еще один, более важный — был ли в детстве Корина хоть один по-настоящему счастливый день? Был ли у него друг? Корин однажды упомянул о пепельной сове по имени Филипп, но говорить об этом не захотел и сразу же погрустнел и замкнулся. Сорен тогда не стал расспрашивать, но крепко призадумался. Всем известно, что Чистые презирали всех сов, не относящихся к Тито Альба. Пепельные совы, будучи разновидностью сипух, занимали одну из самых нижних жердочек в жесткой иерархии Чистых, поэтому жизнь бедного Филиппа, должно быть, была нелегкой.

Судьба Сорена тоже была непростой, особенно после того, как родной братец вытолкнул его из родительского дупла в царстве Тито. Однако Сорен не хотел даже думать о том, каким кошмаром была бы его жизнь, не повстречай он Гильфи, Сумрака и Копушу. Стая друзей заменила ему утраченную семью. Друзья подарили ему смысл жизни, вместе с ними он много лет назад отправился через многочисленные беды и препятствия на поиски Великого Древа Га'Хуула. Оглядываясь назад, Сорен понимал, что в свое время Гильфи, Сумрак и Копуша дали ему ничуть не меньше, чем самые умные книги. Они сделали из него того, кем он стал. Они и Эзилриб. И как был когда-то в прошлом Лучший в мире клюв (Сорен, Гильфи, Копуша, Сумрак, Отулисса, Мартин, Руби и Эглантина), то был и лучший в мире наставник — мудрый Эзилриб.

Глава V Рассказывай! Рассказывай скорее!

К утру поднялся сильный встречный ветер, и совам, уставшим после перелета через море, стало нелегко удерживать точный курс на Амбалу. Приближался рассвет, поэтому решено было сделать остановку в Серебристой мгле, одном из красивейших уголков совиного мира, где в лесах растут старые кряжистые деревья, а летом сочные луга пестрят разноцветными цветами. В Серебристой мгле Корин когда-то впервые увидел зеленый цвет. Все его детство прошло среди унылых скалистых каньонов, где не было ничего похожего на деревья, не говоря уже о зеленых листьях или сосновых иглах.

В глубине Серебристой мглы находился уголок под названием Блайзволд, по праву считавшийся красивейшим местом на земле. В честь. Блайзволда Сорен и Пелли назвали одну из своих дочек, и именно здесь когда-то жил будущий король Корин, набираясь сил и храбрости для путешествия в Далеко-Далеко. Что и говорить, с Блайзволдом было связано много воспоминаний — как плохих, так и хороших. В этом призрачном месте Корину являлся скрум его отца, Клудда, но именно здесь он впервые услышал часть знаменитых легенд о Хууле. Бедный изгнанник, отверженный всем совиным миром, Корин тайком подслушивал сказки, которые совы рассказывали на ночь своим птенцам… В ту пору Корина часто принимали за его чудовищную мать, поэтому ему приходилось по ночам прятаться в пне поваленного дерева, а днем, когда все совы спали, вылетать на охоту.