Золотое дно. Книга 1 - [3]
— Я думаю, даже если у тебя примут телеграмму, она не дойдет, — ответил я.
— А мы с вами на брудершафт не пили! — вдруг взвился Хрустов. — Извольте называть по имени-отчеству!
— Лев Николаевич, — обиделся я. — Вы меня не помните?
Прыгающим глазами он попытался сосредоточиться на мне и, наконец, смутился — так подгнившее дерево рушится… отбросил бумажку, затряс руками, подбежал, обнял. Он дышал часто-часто.
— Родька! До чего довели страну!.. И никакой до сих пор свободы слова!.. А уж ГЭС просто украли! — И во весь голос, в сторону видеокамеры. — У нас укр-рали нашу молодость, нашу победу, нашу славу!
И пятидесятипятилетний Хрустов заплакал, положив голову мне на плечо…
Мы побрели вниз, к реке, к бараку. Лев вдруг ослабел, у него подкашивались ноги, я его вел, как пьяного…
Издалека услышали гармошку — на крыльце барака какой-то лохматый босой парень яростно рвал меха и сам хрипло докладывал знаменитую песню наших отцов:
Я спросил:
— А что, красный флаг с тех еще времен?
— Да нет, — снова осердился Хрустов. — Коммунисты воткнули. Но поскольку они тоже в оппозиции, пускай…
В комнате, куда меня завел Лев, на трех из четырех коек возлежали полуодетые мужчины нашего возраста, среди них и тот, что подсказал мне, куда направился Хрустов. Над ним как раз и склонилась белокурая девушка в белом халате, с фонендоскопом в руках.
— Не упрямьтесь… я обязана смерить. — И через паузу. — Если вы умрете, меня посадят в тюрьму.
— Ну уж, посадят!.. — Наконец, тот протянул мощную руку. — Андрей меня зовут.
— А меня Люда. — И девушка, надев на его руку резиновую опояску, принялась накачивать грушей воздух. — А вы, Хрустов, почему далеко ходите? — Она усмехнулась. — Вы, наверное, подкрепляетесь, тайком едите шоколад?
Ничего не ответив, Лев лег на грязноватую постель и закрыл глаза.
— Ой, ой… давление как у школьника, который переучился… — сказала Люда Андрею. — Вам пора выходить из голодовки. Рекомендую сладкий чай, куриный бульон. — И поскольку мужчина молчал, повернулась к Хрустову. — Измерим у вашего руководителя. Лев Николаевич!
Хрустов молча протянул тонкую руку, со следами врачебных, я надеюсь, уколов.
— Ой-ой-ой… пульс как у Наполеона… — ужаснулась медсестра. — Меньше пятидесяти. У вас же обычно под восемьдесят! Я вас немедленно госпитализирую.
— Нет! — рявкнул Хрустов. — Мы здесь жили, Людмила, мы здесь работали, мы здесь умрем, если наши требования не будут приняты!
Медсестра села на табуретку возле него и тихо сказала:
— Ну, во первых, Лев Николаевич, вы все живете в новых домах. Кроме одного или двух.
— Я, я тут живу!.. — откликнулся из угла небритый, скуластый, как балалайка, коротенький мужичок. — Я уйду, если дадут двухкомнатную.
— Я слышала, — согласилась медсестра. — Но вы же холостой? Зачем вам двухкомнатная?
— А я, может, женюсь!
— Так женитесь сначала, — засмеялась медсестра.
— А кто за меня пойдет, пока я тут живу?.. — резонно ответил мужичок и почесал ногой ногу.
Девушка поморщилась.
— Во-вторых, дяденьки, неужели не стыдно лежать на таких грязных постелях? Напрасно не допускаете своих жен, они бы заменили вам…
— Когда нету света, все равно ничего не видно. Вы лучше попросите от имени голодающих — пусть вернут электричество.
— Кого я попрошу? — вздохнула медсестра. — Если только заболеют, придут…
— Мы им ноги переломаем! — рыкнул Хрустов. — Вот и придут!
— И вообще, какой пример вы подаете детям… — Девушка начала складывать свой инструмент в сумку. — Знаменитые люди!
— Мой сидит на крыльце, — пробурчал толстый в очках — он все это время читал газету.
— Песни — это хорошо. Поднимают тонус. — И гостья только сейчас обратила внимание на меня. — Вы тоже… голодаете?
Хрустов пробурчал:
— Это наш человек. Когда-то про меня в районную газету написал.
— Его фотография рядом с фотографией Гагарина в музее истории Сибири стоит, — добавил я. — Там и Валера Туровский, и Сережа Никонов, и Алеша Бойцов…
— Слышала, — кивнула медсестра. — Тоже, очень достойные люди. Но ведь не устраивают такие вот демонстрации.
Хрустов вскочил с кровати. Глаза у него засверкали.
— Потому что предатели!.. Продались, продались!.. Оставьте нас! — Он театрально повел рукой. — Пашка, играй громче!..
На крыльце барака парень грянул:
Медсестра, вздохнув, вышла в коридор, но направилась не к выходу, направо, а в левую сторону — видимо, в другие комнаты, где тоже голодают.
Хрустов снова лег на койку, вскинул глаза на меня:
— В шестой койка свободная, там лежал штрейкбрейхер, можешь присоединиться.
— Но послушай, — я не понимал, что происходит. — А где же, правда, Сережа, Леха, Валера? Вы поссорились?
Толстяк в очках пояснил:
— Они нынче буржуи. И точка.
— Но они же были друзья! — растерянно продолжал я говорить. — Про них даже по радио «Юность» Кобсон или не помню кто песню пел:
— Прекрати! — рявкнул Хрустов и накрыл голову подушкой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жил-был Костя Иванов. Кандидат наук, муж и отец. И вот однажды решил он сделать ремонт в квартире. И понравилось ему работать руками. «Хохоча и высунув язык», занялся плотницким делом, устроился на завод, бросив науку. Ведь в мире столько всего интересного, нужно все увидеть, попробовать, почувствовать себя мужчиной, хозяином недр! «И был свет, и бежал человек». Приходят жене денежные переводы из дальних краев, а известия о Косте такие пугающие, а письма от него все реже и страннее. Да и он ли их пишет?
«Посиделки на Дмитровке» — это седьмой сборник, созданный членами секции очерка и публицистики Московского союза литераторов. В книге представлены произведения самых разных жанров — от философских эссе до яркого лубка. Особой темой в книге проходит война, потому что сборник готовился в год 70-летия Великой Победы. Много лет прошло с тех пор, но сколько еще осталось неизвестных событий, подвигов. Сборник предназначен для широкого круга читателей.
Первый том настоящего собрания сочинений посвящен раннему периоду творчества писателя. В него вошло произведение, написанное в технике импрессионистского романа, — «Зеленая палочка», а также комедийная повесть «Сипович».
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пересматривая рассказы этого сборника, я еще раз убедился, что практически все они тесно касаются моих воспоминаний различного времени. Детские воспоминания всегда являются неисчерпаемым источником эмоций, картин, обстановки вокруг событий и фантазий на основе всех этих эмоциональных составляющих. Остается ощущение, что все это заготовки ненаписанной повести «Моя малая родина».